Путь в Царьград

— Ну, тогда это точно наши потомки! Нам ведь, русским, что мужику, что графу, для того чтобы морды бить, что в первую очередь нужно? Конечно, повод!

Уже у самого дворца нам преградил дорогу патруль морских пехотинцев. Они вскинули свои автоматические карабины, но я предусмотрительно замахал им руками и громко крикнул: «Товарищи, не стреляйте, мы свои!» Похоже, что звуки русской речи их немного успокоили. Опустив оружие, морпехи стали ждать, когда мы подъедем к ним поближе.

— Пароль? — спросил нас один из них, судя по погонам, подпоручик.

— Олимп, э-э… товарищ подпоручик. Нам срочно нужен полковник Бережной. Дело особой важности, — ответил я им.

— София, — ответил подпоручик и задумался. — Вы, случайно, не поручик Никитин?

— Да, это я, — и в подтверждение своих слов я достал из кармана радиостанцию.

— Понятно, опять бойцы невидимого фронта. Товарищ полковник, как всегда, в своем репертуаре, — проворчал подпоручик и окликнул одного из морских пехотинцев, который устанавливал на перекрестке двух улиц, ведущих к дворцу, что-то, напоминающее расставившее черные коленчатые лапы ядовитое насекомое: — Кириллов, как там, с «Пламенем» закончили?

Солдат оторвался от странного агрегата и стер рукавом пот со лба:

— Почти закончили, товарищ лейтенант, еще минута, и к бою готов.

— Заканчивай скорее, и проводи этих господ во дворец, к полковнику Бережному. — Тонкий прутик нервно постукивал по голенищу шнурованного сапога.

— Простите… э-э-э… господин подпоручик, — неожиданно подал голос майор Леонтьев, — а что это такое «Пламя»?

— Простите, с кем имею честь? — вежливо спросил Леонтьева подпоручик.

— Майор Российской императорской армии Леонтьев Евгений Максимович, — ответил ему мой спутник, по-молодому спрыгнув с сиденья двуколки. — Теперь извольте представиться вы, молодой человек!

— Лейтенант Федоров Александр Николаевич, морская пехота, Северный флот, — подпоручик молодцевато козырнул. — Честь имею, господин майор.

— Ну-с, милейший поручик, расскажите нам, что это за такое «Пламя» и с чем его едят? — майор прошел к аппарату, вокруг которого копошились солдаты.

— Значит, так, господин майор, — подпоручик прикрыл глаза, как будто что-то вспоминая, — АГС-17 «Пламя» — 30-миллиметровый автоматический гранатомет на станке. Предназначен для поражения живой силы и огневых средств противника, расположенных вне укрытий, в открытых окопах (траншеях) и за естественными складками местности. То есть в лощинах, оврагах, на обратных скатах высот. Дальность стрельбы — тысяча семьсот метров или, по- вашему, восемьсот пятьдесят саженей. Скорострельность — от ста до четырехсот выстрелов в минуту, один боекомплект — восемьдесят семь выстрелов. Радиус сплошного поражения живой силы одной гранатой примерно семь метров, или три с половиной сажени.

Посмотрев, как солдаты сноровисто крепят к установке барабан и заправляют ленту, в которой плотно, одинаковые как близнецы, были набиты тупорылые, дюйм с четвертью, патроны, майор удивленно покачал головой и потом повернулся ко мне:

— Знаете, поручик, до сего момента я считал все происходящее какой-то мистификацией, сном, бредом… Но лишь сейчас я поверил в то, что все это есть. Вот эта маленькая машинка, которую способен нести на себе один человек, способна отправить к праотцам роту или две солдат, имевших глупость подойти к ней на расстояние выстрела. А ведь наверняка она не одна такая… Э-эх! Господин подпоручик, долго там еще? Нас ждет полковник Бережной. — К майору, попавшему в привычную среду, стремительно возвращались армейские привычки. А вот это может быть опасно, ибо некоторые привычки наших господ офицеров, которые я, кстати, никогда не одобрял, совершенно неприемлемы в обществе гостей из будущего. Это я о взаимоотношениях старших офицеров с младшими по званию. Надо будет как-нибудь потактичнее предупредить майора об этой особенности наших новых союзников.

К тому времени сержант Кириллов, который должен был стать нашим проводником, закончил установку АГС, развернув его ствол так, чтобы иметь возможность простреливать продольным огнем две улицы.

— Ну что, господа офицеры, оставляйте вашу повозку с лошадкой здесь, дальше придется идти пешком, — лейтенант Федоров махнул рукой в сторону дворца, — и давайте поскорее, а то мне тут каждый человек нужен. Кириллов, отведешь офицеров — и бегом назад. Это пока еще тихо, а потом точно полезут. Вон, соседи по рации сообщили, в соседнем квартале толпа с каким-то придурком впереди, который вертелся как волчок, на блокпост поперла. Так их из всех стволов еле-еле загасили… Трупов сейчас там…

— Это у них дервиши такие, раньше они у янычар были, доводили их до исступления так, что те на картечь шли не пригибаясь, — сказал майор Леонтьев. — Янычар уже полвека как разогнали. А эти дервиши, бекташами именуемые, еще живы, и народ мутят.

— Да нам наплевать — дервиши это или просто припадочные, — ответил лейтенант Федоров. — Все мясо — пуле ведь все равно, кого отправлять к Аллаху!

Идти нам было недалеко. Минут через десять мы уже оказались на месте. Пройдя через ворота дворца, где наш провожатый обменялся какими-то