— Почему ты так думаешь? Разве это не то же самое, что сказать, если США узаконили наркотики, каждый превратился бы в наркозависимого? Не знаю, как вы, но я бы не стал делать этого, потому что это законно.
Селена фыркнула.
—
— Она права, — сказала я. — Наркотики вредят в основном человеку, который принимает их. Магия может навредить всем вокруг.
— Особенно когда мы говорим о хищных магических созданиях, — сказала Селена, обнимая себя. — Не забывайте, что единственная причина, почему многие демоны и другие не вредят людям, в том, что Веление не разрешает им.
Элай поднял руки, сгибая свои мышцы рук.
— Я понял. Веление не плохое.
Я покачала головой.
— Оно может быть хуже, чем существующее. Моя мама сказала, что убийце не обязательно разрушать Веление, он может контролировать его.
— Ты имеешь в виду, что он мог бы контролировать нас? — спросил Элай, поднимая бровь. — Как я вынужден засыпать для нашей сессии?
— Да.
Селена содрогнулась.
— Это ужасно. Кто знает, что нам, возможно, придется делать.
Вокруг нас воцарилась тишина, когда мы рассматривали пугающие перспективы.
Селена громко выдохнула.
— Ну, по крайней мере, мы знаем, что есть еще одно лицо, удерживающее Хранителей заклинания вместе.
Я нахмурилась.
— С чего ты взяла?
— Сенат всегда делает все трижды, как минимум. А так как Розмари была природным созданием и Анкил магическим созданием ...
— ... третий должен быть
— Точно.
— Но почему? — спросил Элай.
— Потому что так это делается, — ответила Селена. — Сенат состоит из трех партий, по одной на каждый вид. Между созданиями очень много недоверия, достаточно для того, чтобы быть уверенным, что если феи и духи были частью заклинания, то и темные создания тоже. Они настаиваю на сохранении равновесия.
