– Мы убежали? – спросила Майка, как только почувствовала под ногами твердую опору.
– Убежали, – тяжело ворочая языком, ответила Гончая.
«Только от кого? Или от чего?»
Сейчас она уже не была уверена в том, что видела. Да и видела ли на самом деле? Распахнутая на всю ширину провала огромная пасть, вытекающий из глотки светящийся дым и множество когтей, вонзившихся в отвесные каменные стены – разве это не бред?!
«Этого не может быть», – вспомнила Гончая слова брамина, произнесенные им во время их последней встречи. Не может быть, и точка! Это просто морок, видение, галлюцинация!
«А как же шквальный ветер, засасывающий камни и пыль и сбросивший в пропасть молившегося на краю дикаря?» – возразила она самой себе. Что он бормотал перед смертью? «Не губи. Я хороший». А еще раньше, до того как бункер провалился в бездну, перед землетрясением: «Идет! Скоро здесь». Он как будто знал, что сейчас случится. Или что-то услышал?! А когда пропасть (пасть!) раскрылась, обращался к ней как к живой!
«Он дикарь! Что с него взять», – попыталась успокоить Гончая мечущиеся в голове мысли, но те упорно не желали прислушиваться к голосу разума.
– Я тоже его видела, – неожиданно сказала Майка.
– Что? Кого ты видела?
– Чудовище. Оно похоже на ядовитую многоножку. У него лапы-когти и огромная, бездонная глотка.
– Бездонная глотка, – повторила за Майкой Гончая.
Лапы-когти… похоже на ядовитую многоножку… Великий червь!
Когда дикарь рассказывал о своем воображаемом родителе, он назвал его Великим червем. А ведь чудовище, если оно реально существует, действительно похоже на членистоногого червя! Жуткого и мерзкого, невероятно огромного червя-исполина!
Гончая резко повернулась к Майке:
– Ты видела чудовище в своем воображении?
– Видела, – кивнула девочка. – И нарисовала, как… как оно разрушает станции и глотает падающих в пасть людей. Мне кажется, оно было глубоко, а теперь близко.
– Раньше я видела только дым, который оно изрыгает, а сейчас вижу лапы-когти и его пасть, куда проваливаются станции и люди.
Майку затрясло, и Гончая, чтобы унять ее дрожь, обняла девочку за плечи и прижала к себе.
– Не бойся, милая. Все хорошо. Мы убежали. Мы выберемся. Оно нас не достанет, – зашептала она на ухо девочке, хотя после жутких пророчеств дикаря-людоеда и особенно после того, что сама увидела, отнюдь не чувствовала себя в безопасности.
Но Майка не слушала ее.
– Я все время вижу одно и то же, – продолжала она. – Разваливающиеся станции и падающих в пропасть людей, где чудовище заглатывает их. Я нарисовала много таких рисунков, но Стратег их забрал.
Стратег! Гончая изумленно застыла на месте. Как она могла забыть о Стратеге?!
– Стратег был в бункере, когда это все случилось?!
Майка помотала головой.
– Он ушел, чтобы поговорить с человеком, который носит на виске рисунок раскрытой книги.
– Зачем тот понадобился Стратегу?
– Человек с нарисованной книгой знает, что происходит.
– Брамин из Полиса?! – поразилась Гончая. – Что он может знать?
– Знает, – уверенно повторила Майка. – Хотя и боится себе признаться.
Гончая ничего на это не ответила. Какое-то время она молча шагала рядом с девочкой, пытаясь привести в порядок окончательно запутавшиеся мысли.
Если гигантский червь действительно существует (Майка вот нисколько не сомневается в его реальности), то единственный способ спастись и не стать его добычей – это держаться как можно дальше от чудовища. Разрушив и проглотив обломки бункера, червь может поползти куда угодно, но Майка, похоже, способна чувствовать его приближение. Это их шанс. Крохотный, но все-таки шанс.
– В чем дело? Это ганзейский паспорт! – сказала женщина-кошка.
Возникшее на ее лице удивление оказалось совершенно искренним – ложь Майка распознала бы сразу. Она действительно удивилась.
Вместе с паспортом женщина-кошка взяла из тайника большой черный пистолет, который сейчас лежал у нее в правом кармане. Вспомнив о пистолете, Майка напряглась, но, почувствовав, что женщина-кошка не собирается использовать оружие, облегченно перевела дыхание.
