И руководитель Службы безопасности станции сел в свое кресло и посмотрел на двух тоже рассевшихся за его столом людей.
— Остаются аграфы. У них была какая-то непонятная оживленность сегодня утром.
Серьезность понимали все. Если об этом узнают где-то в верхах, то от станции и камешка найти будет невозможно, особенно если предположить, что аграфы были в своем праве. Не знаю уж, каком именно.
В противном случае нас, конечно, показательно «похвалят», возможно, небольшой поркой, а потом в качестве «награды» предложат ритуальный пистоль.
Поэтому нужно замять это дело и постараться разобраться в нем самим, до того как о нем станет известно за пределами станции.
— Будет скандал и большие разборки, — сказал Плат.
— Будут, но ничего не поделаешь, — ответил ему профессор.
— А если это был одиночка? — вдруг спросил Грегор.
Плат немного подумал, а потом сказал.
— Мы уже рассматривали эту версию, но отказались от нее. Слишком маловероятно. Среди бандитов были очень сильный модификант, и два бойца со спец. подготовкой. Ну и в дополнение пара прокачанных человек. Их использовали как тренажеры и сборщиков первого и самого опасного урона. А второго шанса банда, скорее всего никому не давала.
— Ну, вот и нарвались, — согласился с ним профессор, — а про группу ты, вероятно прав, минимум трое, это чтобы так чисто сработать.
Плат ему согласно кивнул.
— Нам бы хоть одного свидетеля. Но где его взять? В таком деле случайных свидетелей не бывает. Да и кто тут даст просто так согласие на сканирование своего мозга? Это фронтир. Тут мало кого можно припугнуть высылкой на окраинные миры, мы и так уже здесь. Но хотя-бы поговорить. Ведь для меня важно узнать, чтобы это не были работорговцы. Иначе тут такое начнется.
Как только эсбэшник произнес свою последнюю фразу, Арош как-то неловко дернулся и уставился в стену.
— Ты что-то знаешь? — сразу заметил изменение его состояния Плат.
— Ты сказал, случайный свидетель. Мне кажется, я знаю такого.
— Подробнее, — ухватился за соломинку безопасник.
— Да тут особо и рассказывать нечего. Ты же знаешь, что мы в этот раз набрали гораздо больше, чем обычно, людей в свое управление? — спросил Грегор.
Им нужно было узнать мнение этого человека, и они уже обсудили с Арошем вариант выдачи ему части информации — через нейросеть. Так как и им самим необходимо было докопаться до правды и выйти на другие возможные точки утечки секретной информации о составе нового набора в их департаменте.
— Конечно, знаю. Обскакали каким-то образом всех и утянули к себе практически самые интересные кадры из текущего набора, даже армейцы ничего просечь не смогли, и только глазами хлопали вам вслед, — ответил ему Плат. — Сам же потом на всех ваших новобранцев документы составлял. Так что вы мне еще и должны остались. Не забудьте должок вернуть по случаю.
Профессор хмыкнул и произнес:
— Не забудем. Тем более и случай подвернулся.
— Ну и я про что, — сказал прерванный во время рассказа Грегор. — Мне можно продолжать? — Поинтересовался он у своих сослуживцев.
— Конечно, конечно, прости, — успокоил его Арош, он знал, что Грегор очень не любил, когда его перебивали во время рассказа, тем более того, что ему самому был немало интересен.
— Так вот. Когда ты заговорил о случайном свидетеле, части достаточно непонятной мозаики сложились в единую и вполне объяснимую картину, которая произошла у нас буквально меньше часа назад. Есть у нас в Управлении один не очень обычный паренек. Вернее, даже так, очень необычный.
— Думаешь, это он мог завалить всю банду? — удивился Плат.
— Я же сказал о свидетеле, а не о боевике-спецназовце из шестого управления. Ты дослушай до конца.
Похоже, и до Ароша стал доходить смысл рассказа Грегора, так как он одобрительно кивнул:
— Может быть, — и немного подумав, усмехнулся и добавил: — Очень может быть.
— Да о чем вы? — поторопил их с рассказом Плат.
— Расскажи ему, — предложил Грегору профессор.
— Да я это и пытаюсь сделать, только меня все время перебивают, — раздраженно ответил тот.
— Ладно, обещаю, больше не будем, — пообещал Арош.
— Ну, так вот, — продолжил свой рассказ Грегор, с подозрением поглядывая уже на открывшего рот профессора, но резко захлопнувшего его под грозным взглядом Плата.
Довольный увиденным действом, он уже спокойнее и менее нервно проговорил.
