паук все-таки свалился вниз, и, пока он не успел уползти далеко, его надо было добить. – Решетки же эти против тварей ни капли не помогают. Вон, их чуть ли не мгновенно содрали!
– Не могут жители Светлолесья в глухом каменном мешке жить! – дварф сплюнул на неживого урода, а потом пнул лежащий у края крыши обломок скалы. Плевок упал в двух шагах от нежити. А вот камень сломал ей то ли три, то ли четыре ребра на затылке. – Клаустрофобия у них начинается, видите ли! Воздуха им не хватает! Вот и чего, спрашивается, капризничают? Уж где-где, а в надземном доме вентиляция плохой по определению быть не может!
На взгляд самого Мала, в строениях дварфов из-за чада многочисленных свечей и факелов жутко воняло. Но свое мнение он скромно держал при себя. В конце-то концов, не всем же иметь столь острое обоняние, как у орков. Да и один из жировиков, кажется, топает прямиком к их убежищу. Значит, надо поберечь дыхание и подготовиться к встрече.
Внезапно волна холодного воздуха качнула стоящих на крыше бойцов, а один из крайних в поселке домов-бастионов, отличавшийся особой прочностью и защищенностью, рухнул, погребая под своими обломками защитников. А вот нежити рядом с ним не было. Вообще. И значит, виной всему были некроманты, вовремя отдавшие приказ своим тварям отойти в сторону. Вернее, один конкретный, уже мертвый чародей.
– Это же тот лич, который пропорол ледяными стрелами наш дирижабль! – орк узнал бы эту фигуру из тысячи подобных. Если, конечно, в Арсароте набралось бы столько дохлых колдунов. Высохшая фигура, закутанная в черно-фиолетовый плащ, украшенный вышитыми красными черепами. Да еще и сидящая в чем-то вроде парящего над землей кресла. Высоко последнее, правда, никогда не поднималось. Вероятно, его владелец боялся потерпеть авиакатастрофу и разлететься гнилыми косточками. – Проклятье!
– Почему? – не понял дварф. – Тут же живых колдунов десятка два, чем нам может так серьезно насолить еще один, пусть и посильнее любого из них? Ой!
– Вот этим! – мрачно сказал орк, поймав потерявшего равновесие коротышку за шиворот, и оттащил его от края крыши. В дверь дома вонзилось нечто, для чего самым подходящим определением было бы «ледяная звезда». Строение содрогнулось, а промерзшие осколки преграды разбили на мелкие куски даже не жировики, а обычные вурдалаки. – У него очень мощные и очень дальнобойные удары. Хорошо, наносит их достаточно редко, иначе мы бы на своем дирижабле не ушли.
– Двери на второй этаж закрыты! – крикнул застрявший в момент нападения недалеко от орка и потому оказавшийся на той же крыше эльф-целитель, буквально вытаскивая на свежий воздух женскую часть семьи дварфов в виде пампушки-жены с громадным тесаком в руках и двух маленьких девочек, сжимающих кукол. – Им понадобится время, чтобы сломать их!
– Рушьте лестницу на чердак! – велел хозяин дома, отрываясь от перезарядки ружья, чтобы быстро погладить плачущих дочерей по головам и хоть как-то успокоить. – Все равно внизу никого нет. У меня минная закладка в красном ящике специально для этого дела предназначена, просто шнур подпали!
– Только не сильно нам это поможет, – мрачно заметил орк, наблюдая, как вылетевшая из окна постоялого двора молния отлетает от темной сферы, на миг закрывшей фигуру лича. Выпущенные по нему же стрелы и пули постигла аналогичная судьба. – На другую крышу никак не перебраться, да? Ну, совсем хорошо! Вот чего тебе стоило сюда пару длинных досок затащить, а, борода?
– Это ж целые мачты нужны корабельные, – вяло возразил дварф, не желая признавать свою ошибку. – Как бы я их тут разместил? В обе стороны ведь свисать бы начали. Эй, а это еще что?
На окраине поселка, где стояли только сараи да кузница, послышались глухие подземные взрывы. Один, второй, третий… пятый… В голове орка мелькнула мысль, что давно не было видно гоблина. С грохотом вылетела дверь кузницы, и оттуда выскочил второй лич. Выглядел он, надо сказать, даже по меркам мертвых неважно. Голый череп был покрыт сетью трещин. Огни в глазницах полыхали как-то несимметрично. В груди наблюдалась здоровенная дыра, словно проделанная пушечным ядром. Некогда роскошный черный балахон превратился в обычную рваную тряпку. Двигаться монстру мешали перевязывающие его тут и там толстые цепи, заканчивающиеся оборванными звеньями. На конце чудом сохранившейся полностью цепи болтался настоящий корабельный якорь, звонко прыгавший по камням. В дополнение из тела мертвого мага торчала парочка еще вибрирующих эльфийских стрел и воткнутый в плечо кинжал, ярко светившийся зачарованным лезвием. Однако тем не менее слуга демонов продолжал оставаться дееспособным. В частности, он еще мог пусть и не слишком быстро, но драпать по направлению к своему сородичу. Трава на пути разумной нежити покрывалась инеем, а костяные ноги плыли по воздуху, не касаясь земли.
– Откуда у нас взялся пленный лич?! – заорал дварф, вздымая к небу ружье и воинственно им потрясая. – Какой идиот держал его в поселке? Это же он своих позвал, зуб даю!
Примерно то же, только в менее цензурных выражениях, изрыгала большая часть присутствующих на поле боя живых. Вслед улепетывающему дохлому колдуну полетели стрелы, чары, пули, метательные молоты и камни. Мал кинул дротик, также припасенный хозяевами на случай обороны. Почти попал, вонзившееся в землю острие перелетело щуплую фигуру на какую-то ладонь. От других снарядов лича защитила темная магия, окружив своего адепта облаком непроницаемого мрака. Да и ближайшие жировики вместе с костяными пауками засуетились и кинулись прикрывать израненного офицера армии мертвых своими телами. Под их защитой лич добрался до своего сородича. А затем, внезапно, резко ускорил свое передвижение, кинувшись в тыл
