– Хотела бы с собой покончить, выбрала бы менее болезненный способ. На цепи бы, там, повесилась или горло себе перерезала. Когда ее живьем жрали, она так орала… Зато потом остальные рабы, кроме этого чурбана неповоротливого, стали себя вести как потомственные слуги. Не поверишь, даже желания мои научились предугадывать, боясь, что я их тоже тварям на прокорм отдам.
Слушавшаяся весь их диалог серая неприметная сова, сидевшая на ветке в нескольких десятках метров от ворот, сорвалась с места и полетела прочь. Чары друидизма рассеялись, и теперь, в общем-то, сугубо ночной птице незачем было подслушивать людей.
– Активных или пассивных магических щитов на некромантах не обнаружено, – открывшая глаза Фиэль помотала головой и едва не повернула ее на двести семьдесят градусов. Сова-то так могла, а вот использовавшая ее в своих целях чародейка уже нет. – Проверила дважды. Впрочем, так и должно быть. Чары, перехватывающие угрозу, либо сложны до безобразия, либо жрут энергию, как гномы пиво.
– Отлично. Подведем итоги, – гоблин склонился над картой Кроша, испещренной условными знаками. – Население города ранее составляло двадцать тысяч человек, сейчас их всего пять. Из них четыре с половиной тысячи составляют рабы, пленники, торговцы, ремесленники и прочий гражданский персонал, который вряд ли возьмет в руки оружие. Вернее, обзавестись-то они им могут, но с примерно равной вероятностью атакуют и нас, и противника. Остальные являются сектантами, новым правящим классом, с готовностью участвующим в темных ритуалах. Четыреста человек местных, сотня пришлых вместе с рабским караваном.
– Однако их все равно больше, причем намного, – покачал головой Мал, окидывая неуверенным взглядом спрятанный в лесу лагерь. Чуть больше сотни эльфов, полсотни дварфов, десяток гномов и некоторое количество представителей иных рас, которых смогла собрать Златокудрая, выглядели грозной силой. Но абсолютно недостаточной для того, чтобы атаковать захваченный некромантами город.
– И демоны, – вставила Сури, нервно покусывая губы миниатюрными клычками, превосходящими однако таковые у людей. – В здании бывшей ратуши, ныне ставшим темным храмом, проживают суккубы и падшие. Последние относятся к самым сильным представителям Огненной Орды. Можно сказать, что эти синекожие твари со щупальцами вместо бороды ее и основали. Около десятка тех и пара-тройка других. Плюс охраняет вход в него пара пылающих големов и стая гончих хаоса, насчитывающая тридцать собачек.
– Да, на солидную мы цель замахнулись, – покачала головой Златокудрая, желавшая как можно скорее увести свой отряд подальше отсюда. Когда она начинала разведку, то и не думала, что обнаружит такое громадное количество противников. Иначе бы уже давно была в родном Светлолесье и вновь рылась в его руинах. Гоблин, конечно, бездарному провалу задуманной им операции не оказался бы рад. Но она бы смогла найти для него подходящие аргументы… Или стерпела бы его недовольство, вне зависимости от способа выражения оного. – Слишком солидную. Лучше бы нам поискать что-то менее важное для сектантов.
– Не дрейфить! При достаточном количестве орудий на километр фронта о численности и сопротивлении врага не докладывают, а требуют дальнейших задач, – зеленый коротышка оскалился и стал походить на миниатюрного демона. Напряглись мускулы, что было отчетливо видно даже сквозь одежду. Заплясали в глазах отсветы потустороннего огня. Вокруг разлилось непонятное ощущение давящей силы… На которое жители Светлолесья отреагировали заметным оживлением. Особенно новобранцы отряда. Исходящая от гоблина магия рассеивалась в пространстве, насыщая естественный фон, и становилась доступной для эльфов. – Эти твари в человеческом обличье недопустимо расслабились. Они хорошо подготовились к тому, чтобы отразить прямую агрессию. Однако либо они создали идеальную приманку для возможных диверсантов, либо даже и помыслить не могут о том, что их же методы возможно применить против них самих.
– Людей они проверяют при помощи нежити, как-то способной отличить сектантов от нормальных людей, – заметила Фиэль, потирая виски. Пять дней наблюдений за городом порядочно измотали друидку. Однако добытая ею при помощи птиц-шпионов информация того стоила. – Но да, на демонов это не распространяется. Во всяком случае, до тех пор, пока не разошлась информация о суккубе-ренегатке. А ведь ее можно было использовать куда лучшим образом…
– Убивать Шаризеда или Сартара она бы не пошла, – усмехнулся гоблин. – Слишком любит жить, и жить хорошо. Верно, Сури?
– Да, – демоница нервно пропустила сквозь пальцы боевой кнут, то ли успокаивая себя, то ли настраиваясь на скорую драку. Вместо которой предпочла бы валяться на мягких подушках и есть пирожные. На худой конец могла согласиться и на вариант со свежей соломой и тюремной баландой. Однако пришло время отрабатывать кормежку и зарабатывать грядущую негу и всякие удовольствия. – Вы говорите все верно, хозяин.
– И все же я сомневаюсь в успехе, – прогудел Строри, который так же, как и гоблин, склонился над картой. – Слишком много врагов.
– Только каждый десятый сектант пытается быть некромантом, – напомнил ему гоблин. – Итого против нас четыреста пятьдесят недалеко ушедших от ополчения бойцов и полсотни колдунов-недоучек, из которых десяток ежедневно караулит ворота и стену. Они, скорее, предотвращают побеги рабов, а не высматривают врагов. Их по команде снимут снайперы.
– Но останется еще сорок, – вздохнула Сури, нервно ежась. Она не хотела участвовать в грядущей мясорубке. Ведь именно ей была отведена одна из самых важных и опасных ролей. Однако выбора у ренегатки было еще меньше, чем у всех остальных. – И десяток из них – это наставники остальных, являющиеся вполне профессиональными чародеями. И еще больше нежити.
– Пять сотен вурдалаков и двести костяных пауков. Неустановленное количество призраков, прячущихся от лучей солнца под темным храмом. Тридцать один жировик. И один лич, который является главой пришедшего в город каравана, – перечислил силы врагов Строри. – Нет, Тимон, нам надо отступить и
