– Не так уж плохо, – сказал Тони.
Он только что поднялся из лобби: я отправил ему эсэмэску с помощью приложения Винса. Мы пытались охранять лобби по очереди, однако Тони дежурил чаще остальных.
За окном выл ветер, кружа снежные потоки. В эфире еще осталось несколько радиостанций, и с общего согласия мы настроились на Нью-йоркское общественное радио, передававшее экстренные сообщения. Многие из них содержали просьбы о помощи, однако те, кто в ней нуждался, находились слишком далеко от нас, и в любом случае выходить сейчас на улицу было опасно.
– Под красивым угасанием, – продолжал Чак, пока Сара накладывала еду на его тарелку, – я имею в виду вот что: если техника отказывает, мы уже не в состоянии вернуться к старой.
– Например?
– Например, история системы перевозок. Раньше у крупных компаний в каждом городе были склады, с которых товары развозили по окрестностям. А сейчас все доставляется «точно по графику» с нескольких центральных складов у черта на рогах.
– Значит, если цепь поставок нарушена, никаких местных запасов нет?
– Точно. Именно это сейчас и происходит. Местных складов нет. Системы, которые поддерживают наши города, балансируют на лезвии ножа. Выбей одну из опор – логистику, например, и – пуф! – Чак подул на ладонь, – все рушится. Самое слабое место – система доставки.
– Значит, вернемся к телегам с лошадьми? – спросил Ричард, сидевший за кухонной стойкой с Винсом, Чаком, Рори и мной.
Женщины с детьми устроились на диванах.
Чак засмеялся.
– Не получится. Где лошади?
– В деревне?
– Их там нет – по крайней мере, в таких количествах, как раньше. С тех пор, как перестали использовать гужевой транспорт, людей стало в пять раз больше, а лошадей – в пять раз меньше. Кроме того, в те времена восемьдесят процентов людей жили в деревне и могли себя прокормить, а сейчас восемьдесят пять процентов населения сосредоточено в городах.
– Лошади? – Я не мог поверить своим ушам. – Ты серьезно? Снова ездить на лошадях?
– Это просто пример, – ответил Чак, махая вилкой.
Ричард кивнул.
– Ну, вы тут веселитесь, а я в туалет.
Водопровод не работал, и, чтобы поддерживать хоть какой-то уровень санитарии, мы устроили общественный туалет на пятом этаже. По дороге Ричард взял ведро с грязной водой, которой мы смывали экскременты.
– Я скажу вам, в чем проблема, – заметил Винс. – В отсутствии правовых рамок.
– По-твоему, этот буран остановят адвокаты? – рассмеялся Чак.
– Буран – нет, а вот кибершторм – возможно.
Так впервые я услышал слово «кибершторм».
Все затихли.
– Дело не в снегопаде; в истории Нью-Йорка уже были сильные бураны. Нет, город поставил на колени кибершторм.
– И ты думаешь, что с ним справятся юристы?
Винс закатил глаза, потом снова посмотрел на Чака.
– Знаешь, что такое «бот-сеть»?
– Сеть зараженных компьютеров, которая используется в ходе кибератаки?
– Верно, но не только зараженных. Люди могут добровольно делать свои компьютеры частью бот-сети.
– Зачем? – Чак нахмурился.
Рори помахал ложкой.
– На то есть весьма веские причины.
– Как тебе кроличий корм? – спросил Чак. Рори пытался придерживаться диеты и сейчас ел морковь с фасолью. – Не пора ли перейти на высокооктановую пищу?
– Вегетарианство – лучший метод в условиях выживания, – улыбнулся Рори. – Кстати о бот-сетях, атаки типа «отказ в обслуживании» – это законная форма гражданского неповиновения, своего рода киберверсия сидячих забастовок шестидесятых.
– Ты – тот самый блоггер, который пишет для «Таймс» о группе хакеров «Анонимус», так? – спросил Винс.
Рори кивнул.
– Значит, ты одобряешь то, что они сделали с транспортными компаниями, то, что и привело к этому бардаку? – спросил Чак.
