полицейскому управлению и казармам в центральном парке городка возле аэродрома в Санта-Марте. Охота началась. Противник решил не откладывать ее в долгий ящик.
Поднятый по тревоге 7-й батальон своими средствами смог только украсить небо трассерами 40-мм снарядов. Прожекторов у него не было, стрелять ночью по воздушной цели его зенитчики не умели. «Б-25» беспрепятственно сбросил две серии 225-фунтовых бомб и ушел в сторону пролива. Поднятый из Гаваны самолет его не обнаружил. Противовоздушная оборона острова практически отсутствовала, чем и воспользовался противник. Настройки гражданских локаторов не позволяют отображать низколетящие цели. До берега «мародер» шел на предельно малой высоте, затем выполнил «горку», отбомбился и свободно ушел. Во Флориде машина не садилась. Куда она делась, осталось загадкой. Вместе с Фиделем уехал Степан, его место заняла Кончита, которую Фидель официально прикомандировал к группе. Больше людей не было.
Дело было в том, что до сорок второго года наши страны никогда не имели дипломатических отношений. Как написано выше, Куба до начала ХХ века была колонией Испании, затем стала полуколонией США, не имевшей права на самостоятельные действия во внешней политике без одобрения Сената и президента США. После присоединения Кубы к Объединенным Нациям были установлены дипломатические отношения между нашими странами. Но послом на Кубе числился товарищ Литвинов, посол СССР в США, и до пятьдесят второго года это положение сохранялось. После прихода к власти (вторично) генерала Батисты в результате военного переворота дипломатические отношения с Кубой были разорваны. В общем, нога русского или советского дипломата еще не ступала на землю Кубы. Визит первого секретаря посольства Андреева был неофициальным и не мог быть зафиксирован для истории. Русские здесь встречались – в основном из первой волны эмиграции. Было несколько украинцев, покинувших родину еще при царе и не прижившихся в Канаде. Так что пятеро офицеров были единственными представителями СССР на острове. Большой роли они, конечно, не играли. На пятые сутки Кончита получила радиограмму из Мехико, в которой генерал Андреев передал, что вызван на доклад Громыко и Шелепину в Москву. Все хорошо, и все идет четко по плану. Приказал ускорить исполнение второй части операции. Группе требовалось подготовить средства эвакуации Фиделя и его команданте на случай чрезвычайных обстоятельств, то есть если до реализации основного плана перевооружения войск или их срыва противником будет предпринята попытка высадки войск США с целью оккупации острова. В этом случае группа должна будет обеспечить безопасное перемещение командования FAR в места, где они смогут продолжать борьбу. Таких мест на Кубе не очень много. Остров все-таки небольшой. В качестве места для высадки выбрана провинция Ольгин, через которую три года поступало снабжение для повстанцев. Но лодка 613-го проекта там не пройдет, для этого ей на борт погрузили «морскую собачку» – немецкую малую подводную лодку, доработанную капитаном 1-го ранга Потехиным и группой инженеров 196-го завода под используемые на советском флоте индивидуальные дыхательные аппараты ИДА-59. Моряков с этим проектом гоняли как не знаю кого. На вооружение ее, даже переделанную полностью из титан-магниевых сплавов, не приняли. А вот «контора глубокого бурения» ею заинтересовалась и сделала в Жуковском под Москвой несколько таких аппаратов. Но, как водится в разведке, после изготовления вся документация на нее была уничтожена. Подчистую! «Не был, не принимал, не участвовал». – «А это откуда?» – «А кто его знает! Лежала тут». Ни на одной из деталей не было ни одного клейма, никаких надписей на русском языке. Приборы стояли производства различных стран, использовавших даже разные стандарты. Ничто не должно было указывать, что этот монстр сделан, собран и испытан в СССР. Где угодно, хоть на Луне, но СССР его не делал!
Под водой она могла пройти шестьдесят морских миль, можно было подзарядиться от имевшегося мотор-генератора, в том числе вручную. Адский труд, но не для агента. Жить захочешь – покрутишь. Кислородно-азотно-гелиевой смеси (КАГС) на десять суток. В общем, мечта контрабандиста. Грузовой отсек принимал до двух тонн груза. Единственное «но»: груз должен был выдерживать погружение на большие глубины, свыше сорока метров, не иметь положительной плавучести, предпочтительнее всего нулевую или легкий минус. Или безразлично относиться к воде, как, например, тротил или морская смесь. Аппарат был предназначен для транспортировки боевых пловцов с вооружением и снаряжением.
От входа в бухту Кабанико до места высадки всего четыре с половиной мили, так что сделать пять рейсов на одной зарядке аккумуляторов вполне можно. В соседней бухте, не менее пустой, есть даже причальчик, где выгружались небольшие суда с контрабандой, но это было при Батисте. Американцы такой возможности могут и не предоставить. Требовалось обучить всех команданте пользоваться ИДА и безошибочно подключаться к разъемам лодки. Для этого в лагуне Пасо-Мало организовали учебный пункт, в канал положили «собачку», и Лева, наконец, получил возможность созерцать Кончиту в одном купальнике. Жаль, конечно, что в нем! Без него она смотрелась бы значительно лучше. А так все при всем: белый песок, пальмы, ласковое море… Эх, еще бы куда-нибудь деть всю остальную компанию! Но Лёва не терялся. Демонстрировал тугие тренированные мышцы, отличную фигуру, знание всех систем и устройств на «собачке». Кончита, правда, слабо реагировала и на его мышцы, и на его шутки. Серьезно и прилежно изучала новую для нее технику, снаряжение, оружие. Не выказывала никому никакого предпочтения и вела себя ровно со всеми. Да и купальник она использовала два раза на дню – утром и вечером купалась в бассейнах с пресной водой. Гидрокостюмы использовались сухие, поэтому влезать в них приходилось в верблюжьем водолазном белье, в таких же носках, перчатках и в шапочке, и идти в воду, предварительно тщательно скрутив на груди «рукав» костюма, через который он натягивался на водолаза. Одному практически не упаковаться, требовалась помощь. Кончите, естественно, помогал только Лёва.
Один из команданте категорически отказался лезть под воду, и повод у него имелся. Его гайморовы пазухи не позволяли продуться, и он не мог быть эвакуирован таким путем. Ни на подводной лодке, ни с помощью водолазного костюма. Обучали только Фиделя, Че, Хуана и Рауля. Несмотря на возвращение в Гавану «святой троицы» из Эскамбрайя, им об изменившихся обстоятельствах даже не сообщили. Степана Журавкина представили как Сантоса Журейро, нового водителя и радиста из бригады «26 июля», из небольшого городка Чивирико на юго-востоке. Так как, в отличие от Фабиана,
