который делал бизнес на всем, что связано с грузоперевозками. Так бы, наверное, и доработал до пенсии, но нарвался на одного чиновника, который сказал какую-то грубость. Я даже не знаю, какую именно. Что-то связанное со Второй мировой войной и евреями. Предки Либерзона жили в Одессе и прелести «культурной» немецкой нации испытали на своей шкуре. Дэни, ни разу не подумав, двинул чинуше в зубы. В общем — чиновник был избит до полусмерти. В своем собственном кабинете. Дело, конечно, замяли, но Либерзону пришлось примерить форму простого охранника и убраться из Порто-Франко.
— Ее звали Синтия. Синтия О'Рейли. Девка немного взбалмошная, но не дура. — Он пожал плечами и задумчиво посмотрел в окно. — Что еще… Не скажу, что она была из этой золотой молодежи, которой полно на Базах, но и тихоней не назовешь. При таком «упитанном» папе детки позволяют чуточку больше, чем положено в их возрасте.
— Что-нибудь противозаконное было?
— Ой, Карим! Я тебя умоляю… Где ты видел законы в Новом мире? Не стреляй по людям из окна спальни — и никто тебе слова не скажет! Тем более если твой папа — на минуточку — один из руководителей центральной Базы! Девочка жила весело, но края видела четко, и ничего страшного за ней не замечали. Разве что…
— Что? — насторожился я.
— Говорят, что была слаба на передок и парней меняла как перчатки.
— Хм…
— Учти! — Он поднял указательный палец. — Так говорили, но я не слышал, чтобы кто-то имел счастье подержать за ней свечку! Ты же знаешь за наших людей, Карим! Эти мерзавцы врут и не краснеют!
— Это ты прав.
— А я про что! Девочка любила веселую жизнь и разбавляла скуку Нового мира, как могла.
— Вот уж никогда бы не подумал, что здешнюю жизнь можно назвать скучной.
— Тебе и в глухой саванне весело, — ухмыльнулся Либерзон, — особенно если попадется несколько шлемазлов, которых можно пристрелить со всем удовольствием.
— Ну ты сказал! Не делай из меня одичавшего кровопийцу. Да, в Кадизе было несколько неприятностей со стрельбой, но все в пределах закона.
— А вы не делайте из меня поца! Тебя что, наняла Маргарет?
— В смысле?..
— Карим… — он даже сморщился, — я тебя умоляю!
— Что опять не так?
— Это же Новый мир! Здесь все и про всех знают. Не скажу, что знают до мелочей, но для подробностей есть женщины на базаре. У них такая буйная фантазия, что даже я краснею, когда они имеют мне рассказать новости.
— Знают или догадываются? И о чем именно?
— Вдова О'Рейли не любит пыль саванны.
— При чем здесь ее вкусы?
— Сначала из Порто-Франко к нам, в Виго, приезжает Маргарет, — рассудительно начал Дэни, — с телохранителем, который опекает ее семью лет десять, если не больше. Берет два билета на паром, и они отправляются вверх по реке. В Кадиз. Через неделю она возвращается в Виго и попутным конвоем уезжает обратно в Порто-Франко. Не проходит и двух недель, как появляешься ты и начинаешь расспрашивать за дела пятилетней давности… И после всего этого ты будешь сидеть, блестеть карими глазами и рассказывать эти майсы?
— Можешь не продолжать.
— Так а тож! — Либерзон ухмыльнулся и потянулся за очередной сигаретой.
— И кто еще знает о цели ее визита?
— Полагаю, что никто. В Виго мало людей, кто имел дело с чиновниками Ордена, и уж тем более — с их женами. Я бы и сам ее не заметил! Это вышло случайно. Мне прислали посылку из Нью-Портсмута, потому и пошел встречать этот конвой.
— Кстати, — хмыкнул я, вспомнив лицо Маргарет, — за ней не было слежки?
— С какой стати?
— Мало ли…
— Не знаю, Шайя… — Дэни немного подумал и покачал головой. — Не хочу врать — я не особо присматривался к ее соседям. Ты же знаешь эти конвои — там «каждой твари по паре».
— А каким конвоем они пришли?
— Частный конвой, который ходит из Нью-Портсмута до форта Линкольн. У них на машинах нарисована ящерица…
Разговор затянулся до самого вечера. Либерзон рассказал все, что знал, и даже немного больше. Высказал несколько крамольных идей, над которыми стоило серьезно подумать. Для начала неплохо. По крайней мере, есть о чем поразмыслить, пока буду трястись по дороге в Нью-Портсмут.
