— Связи у нас нет. Людей нет. Серьезного оружия — тоже нет. Надо уносить ноги, иначе здесь и останемся.
— Погоди, Тревельян, — отмахнулся я, — не трещи как пулемет. Дай и мне подумать. Тем более что нам с Полем нужен Лучиано Барги. Стоило потерять столько людей, чтобы уйти отсюда, поджав хвост?
— Пойду еще раз взгляну на берег, — нахмурился Нардин и поднялся.
— Я с тобой, — оживился Снупи.
— Валите, — отмахнулся я и привалился спиной к камню. — Валите и дайте подумать. У меня до сих пор голова раскалывается…
Через некоторое время послышался звук двигателя. У нас гости? Выстрелов не слышно, и это хорошо. Значит, не по наши души. Парни вернулись через два часа. Я даже представить себе не могу, чем можно было развлекаться все это время. В прибрежные камни плевать — на дальность и точность? Или перепись населения проводили?
— Катер пришел, — сообщил Нардин и опустился на землю рядом со мной.
— Большой? Что за посудина?
— Так, ничего особенного. Десантная коробка.
— Десантная? Хм… Значит, на побережье их кто-то ждет.
— Само собой. У таких катеров радиус действия небольшой.
Да, я не ошибся — к нашим негостеприимным хозяевам прибыли гости. Не поленился и сходил посмотреть. Берег с нашей стороны высокий и завален каменными обломками скальных пород, так что засветиться мы не боялись.
Катер? Таких посудин здесь раньше не видел. Напоминает финский десантный «Jurmo». Крупнокалиберный пулемет на корме. Судя по аппарели, люкам и немалым габаритам корпуса, внутри — вместительный пассажирский отсек для десяти-двенадцати бойцов с грузом.
Ребятки бегали по деревянной пристани. Очень шустро бегали. Грузили продолговатые водонепроницаемые ящики. Надо заметить, что весьма приличное количество. Эдак и места для охраны не останется. Если и подсадят, то не больше трех-четырех человек. Это меня искренне радует. Не хотелось бы нарваться на консервную банку, набитую головорезами. Жалко, что у нас нет катера. Могли бы перехватить эту посудину. Тревельян бы просто обделался от радости.
— Ну что? — спросил Снупи, когда я вернулся.
— Что, что… Посмотрел. Хозяева пакуют вещи…
— И как ты думаешь — что они вывезут первым делом?
— То, что ты мечтаешь заполучить в качестве доказательств. Документы, образцы продукции и прочие интересные вещи.
— Может, и химика прихватят, от греха подальше. Как бы там ни было, но сегодня они не уйдут, — резонно заметил Нардин, — скорее всего — завтра утром, на рассвете. Ночью по фьорду никто шариться не будет.
— Да, ты прав. Здесь и утонуть недолго.
— Какие-нибудь предложения есть?
— Думать надо, — вздохнул я и посмотрел на Тревельяна. — Доставай свою карту.
Пока Селезнев прикрывал наши задницы и наблюдал за берегом, мы уже в который раз склонились над картой. Края здесь… неприветливые. Скалы и чахлая зелень, прилепившаяся на редких островках плодородной земли. В общем, остров как остров. Хоть и большой. На этом побережье много вот таких фьордов, заливчиков, бухт и прочих укромных мест. При большом желании здесь есть где спрятаться. Я высказал несколько идей. Парни молча слушали, и только Нардин насторожился.
— Погоди, — оборвал меня Поль, — что ты имеешь в виду, Карим?
— Вспомни молодость и одну поганую операцию в Гвиане. Ее вводные просто как две капли похожи на эти.
— Их там было dohrena, тех операций. Мы из джунглей не вылезали…
— Аккурат после нашего отпуска в Италии. Тряхни склерозом, Поль!
— Это когда мы «свадьбу» Джузеппе Марино отмечали? В Гвианском Бриндизи?
— Именно!
— Ты думаешь…
— Именно так я и думаю. Я вообще люблю думать, если ты заметил.
Нардин смачно выругался. Да, воспоминания не всегда бывают приятными. Тем более с такой биографией, как у нас…
Спустя полтора часа мы ушли в сторону побережья. Судя по карте, которая была у Снупи, там есть неплохое место для засады. Это прекрасно, но не решает наших проблем. Место очень подходящее. Разумеется, если Тревельян с Селезневым не испугаются прыгнуть с трехметровой высоты на палубу катера…
Рассвет наступал медленно. Даже удивительно для этих-то широт… Воды фьорда затянуло пеленой легкого тумана. Где-то крикнула разбуженная птица. Плеснула рыба. Неподалеку от меня между двумя прибрежными валунами устроился Поль. Устроился со всеми удобствами и, лениво прищурившись,
