— Не надо снимать доспехи, Серж, — покачал головой Мэдд и осмотрелся вокруг.
— Ты так думаешь? — спросил я, плескаясь в ведре с водой, принесенном Ларсом. Долго отфыркивался и старательно отмывал с лица грязь и пыль. Конечно, после такой дороги это не очень поможет, и запашок от нас, как от стада бомжей, но мыться в местной бане не хотелось. Там крови столько, что, как ни чисти, не отмоешь. Завтра схожу на озеро.
— Уверен, — бурчит Стоук.
— Если не трудно — подай полотенце.
— Да, — кивнул он и поморщился. Вытащил из моей сумы полотенце, задумался и накрутил его на кулак. — Не нравится мне здесь…
— Мне тоже. Полотенце отдай. Ты его сейчас в тряпку превратишь.
26
— Серж! — сквозь сон услышал бурчание Сигура. — Серж!
— Что случилось? — Сон как рукой сняло.
— Мои парни на северном посту слышали подозрительный шум.
Я вышел во двор, и на меня навалилось напряжение. Кожей чувствовал: время застыло. Будто передо мной плясал кто-то невидимый. Плясал, кривляясь и размахивая свитком, на котором написан наш смертный приговор…
…Рядом со мной стоят Сигур, Мэдд и мой оруженосец. Чуть поодаль застыли Свэн и Гудивар. Перед воротами заставы, где мы развели десяток костров, уже собираются воины. Мы видим, как из рощи, расположенной на дальнем склоне, словно раскаленная лава вулкана, стекает нежить. Она ползет бесшумным и бесформенным пятном, освещаемая факелами и светом трех разноцветных лун. Летние ночи светлые…
— О боги… — шепчет Сигур и проводит рукой по лицу. — Это же армия дрэноров…
Он не прав. Это армия, состоящая из нескольких сотен живых мертвецов. Зомби, если вам будет угодно. Ходячие трупы, послушно выполняющие приказы тадд-мэрров. Безжалостные упыри, которые жаждут лишь одного — крови и мяса. Я слышал о них, но никогда не видел. Вот и сподобился… В ночном небе мелькает какая-то тень, но у меня нет времени, чтобы смотреть на звезды. Время не ждет, и парни молча занимают свои места.
Центр занимают два отряда. Мой и Мэдда. По бокам нас прикрывают отряды Свэна и Гудивара. Перед нами — гномы Сигура, вооруженные арбалетами. Когда подойдет время и дистанция уменьшится, они отступят назад и займут позиции на стенах — будут прикрывать наши спины. Внутри заставы нам не укрыться — задняя часть ограды полностью разрушена. По нашим рядам проносится тихий шелест голосов и короткий — как вздох — лязг стали. Словно включили механизм, рождающий смерть.
Я вижу несколько мантикор-эстелькхорков, которые идут чуть в стороне от мертвых. Медленно, как кошки, они крадутся, прижимаясь к каменистой земле. Еще немного, и рванут вперед. Сигур дает знак стрелкам, и гномы поднимают арбалеты, заряженные магическими болтами.
Мертвецы прошли еще сотню метров, и я смог рассмотреть этих тварей. Во всей красе. Даже в ночных сумерках, освещенных светом костров и факелов, они выглядят ужасно. Живые мертвецы в ржавых разодранных доспехах. На некоторых видна сгнившая плоть, которая отваливается целыми кусками. Белеют кости, но они двигаются на нас. Двигаются, как марионетки, послушные чужой воле.
— Да помогут нам боги, — рокочет Мэдд, и одновременно с его словами бьют арбалетчики. Болты с шипящим свистом уходят вдаль, вспыхивают тела нежити, сжигаемые магическим огнем. Эти мертвецы не так уж медлительны, как показывают в фильмах! Разве что двигаются резкими и рваными движениями, словно кто-то дергает за веревочки, управляя этой армией.
И все — время застывает, когда смешиваются первые ряды. Даже копья, которыми ощетинились воины, не помогают. Мертвецы просто насаживаются на пики и упрямо ползут вперед. Время замирает, превратившись в вечный бой! Бой, которому не будет конца. Я слышу лишь лязг стали, стоны, крики и рычание. Кричу сам, рычу и убиваю. Убиваю этих тварей…
Вижу, как бьется Свэн. Он так и не привык орудовать щитом и дерется двумя короткими мечами. Выпады у него короткие, и он редко наносит рубящие удары. Разве что отбивая очередную атаку, в противоходе, удается рубануть мертвецам по горлу и отсечь головы. Неподалеку сражается Гудивар. Его доспехи забрызгало кровью, и этот всегда изящный щеголь стал похож на олицетворение смерти.
Передо мной встает первый мертвец. Живой мертвец. Его лицо обезображено, но глаза горят ненавистью и злобой. И голодом. Жутким голодом. Удар! Он уходит в сторону, но добить уже не успеваю — на его месте возникает еще один.
— Хэ-э-эльдар-р-р!
Рядом возникает эстелькхорк с испачканной в крови мордой. Кто-то бьет его секирой по голове, но он ускользает в сторону. Удар! Эта тварь просто пригвоздила гнома к земле. Не знаю, какой силы яд заключен в жале, но гном даже не дергается. Умирает сразу, едва мантикора бьет его в спину. Тварь
