Напоминает гражданам, что случается с теми, кто теряет человеческий облик, а именно, сильно вредит здоровью. Игорь задумчиво посмотрел на учиненный ими беспорядок, вот еще работы прибавилось. Поставил задачу своему второму номеру собрать оружие с боеприпасами, а трупы перетащить в сторонку. Еще расстрелянную технику перетаскивать и окопы не выкопаны, а в связи с появлением у них двух пулеметов первоначальный план должен претерпеть изменения, и минная засада не готова, короче, все плохо.
На часах было уже без четверти восемь, а светать даже не начинало. На самом деле оно и к лучшему, в таком климате удобнее ночью работать. Солнце взойдет, они все взвоют. А так, уже почти все готово, по крайней мере, основные работы выполнены, нахрапом их не взять. Вот сейчас закончит с минированием. Потом объяснит народу свой замысел, они нарисуют карточки огня, расставит народ по местам, покажет каждому, куда ему стрелять, куда бежать, и можно будет отдохнуть. Курсантам отдохнуть, ему еще схему минирования рисовать.
Ожила рация, и его штатный радист доложил: только что с ним связался некий «опер» и попросил о разговоре с командиром, сказал передать: «Кота зовут Семь Пятьдесят». О, Серега нарисовался, кто еще может быть «опером», да еще знать, как учительского кота зовут. Приказал радисту выяснить у него частоту для связи, а рабочую больше не занимать. Через три минуты радист сообщил частоту, Игорь перенастроил рацию и вышел в эфир.
– Опер, приветствую, это кот со странным именем. Слышишь меня?
– Слышу прекрасно, – отозвался старинный приятель.
– Как сам, камрад? Помощь нужна? Ночка выдалась жаркой.
– Ну да, хотелось бы вообще поговорить с глазу на глаз, если можно. Судя по нашему обеденному разговору, ты в теме, не просветишь меня чуть подробней?
– С глазу на глаз пока могут быть проблемы. Основные дороги перекрыты, город наводнен патрулями, праздно шатающихся заворачивают домой. Нервы у всех на пределе, так что за разговоры можно получить прикладом по зубам. А я сам не знаю, когда вырвусь, задач нарезали выше крыши.
– С этим порядок, я напротив въезда, смотрю на амбразуру с торчащим пулеметом и благоразумно ныкаюсь в канаве.
– Это ты правильно, посиди еще чуток, сейчас сам подойду и проконтролирую, чтобы в тебя сдуру не стрельнули.
Закончив с очередной миной, Игорь отправился встречать товарища. Отогнал караульных от амбразур, так сказать, во избежание малейшей случайности, скомандовал Сереге на выход. Обнялись, все же больше года не виделись. Камрад в сером ментовском камуфляже, из снаряжения пистолет с рацией на поясе, и все. И еще старый друг странно напряжен. Хотя чего тут странного, в городе военный переворот, и милиция огребла в первую очередь. А он сейчас фактически на военном объекте, есть повод напрягаться. Капитан не стал начинать разговор при подчиненных, сразу повел товарища в кабинет директора нефтебазы, который они использовали под штаб.
– Ты только посмотри, кто к нам в гости заглянул, – с порога выдал Берсенев склонившемуся над бумагами Андрюхе. Тот поднял опухшие от усталости глаза, отложил в сторону карандаш и презрительно фыркнул.
– Это ты его давно не видел, а у меня с этим товарищем пиво каждый субботний вечер, уже лейтенантский ремень на брюхе не сходится. – Хлопнул себя по животу и переключился на опера. – Сереженька, я по простоте душевной всегда считал милиционеров более сообразительными, чем военные. Ну, знаешь, вы работаете, кого-то ловите, иногда даже сажаете, а мы всю службу учимся военному делу настоящим образом. Вон даже Игорек наш, весь суперпупер, а настоящей работы было всего три месяца. Это нудное предисловие к тому, что тебе че сказали? Забиться в самую глубокую нору и не отсвечивать, а ты разгуливаешь по городу вооруженный и в ментовском комке.
– Ладно, Андрюх, не нуди, уже все сделано, – поморщился Игорь, – Серег, ты как насчет чая или вообще пожрать? Заодно и поговорим.
– Не откажусь. И от первого и от второго.
– Вот и ладно, а пока рассказывай о своих делах.
И рассказ у друга детства вышел весьма любопытный. То, что они в глубокой заднице, товарищи милиционеры догадались очень быстро, но вот беда, они неправильно оценили глубину погружения. Ни воды, ни электричества, а главное, никакой связи с вышестоящим начальством. Даже с базой ОМОНа за городом связаться невозможно. На всех выездах из города стояли армейские кордоны, усиленные бронетранспортерами, и злые военные грубо заворачивали назад всех, кроме комитетчиков. Никакие грозные ксивы и призывы громов небесных не помогали, одного умника, пытавшегося на джипе объехать кордон, вообще расстреляли из КПВТ.
Еще больше запутал все глава местного комитета. Когда удалось с ним связаться, так сумел запудрить мозги милицейскому начальству, что они как попугаи повторяли: «Все в порядке, не поддавайтесь панике, ситуация под контролем». Личный состав загнали в околотки, якобы для усиления в случае чрезвычайных ситуаций, где они, как идиоты, сидели до недавнего времени. Естественно, от многочасового бездействия мысли у народа пошли в одну- единственную сторону. Однако то, что имелось на рабочем месте, выпили очень быстро. Разыграли на спичках, кому бежать за добавкой, короткую вытащил Серега. Что тут поделать, судьба, побежал.
А когда вернулся, все было уже кончено. Здание родного Октябрьского ОВД под прицелом крупнокалиберных пулеметов и колесных танков. Весь личный состав на коленях лицом к стенке, руки в гору. Причем захват производила сборная команда из десантников, связистов и комитетчиков. Ему удалось подслушать разговор двух училищных офицеров, из которого узнал, что Андрюху с каким-то новеньким капитаном заслали на нефтебазу. Дальше все просто, с каким новым капитаном его могут заслать, это совершенно понятно, оставалось до них добраться. Послушать эфир и найти частоту армейцев труда не
