– Неудивительно, потому что иначе нам бы не победить, – буркнул О?дин.
Бывший Водитель Мёртвых покачал головой.
– Тут иное, Древний. Твои собратья погибали, их царства рушились, а Ямерт становился всё могущественнее.
У Владыки Асгарда криво дёрнулся уголок рта.
– Он забирал силу у мёртвых?
– Примерно, – кивнул Яргохор. – Знаю, что всё доставалось сперва ему, а уж потом он смотрел, кого оделять. Мне тоже… доставалось. – Он опустил голову.
– Сила мёртвых… – пробормотал О?дин. – У Ямерта…
– Потом она расточилась, – напомнил Яргохор.
– Неважно, – отмахнулся Отец Дружин. – Она была, вот что главное. Она не пропадала бесследно. И потом она не расточилась. Ничто в Упорядоченном не расточается и не пропадает бесследно. Просто изменяется. Изменяется… – Он погружался в задумчивость.
– Великий бог, – не слишком вежливо вмешался Скьёльд. – Нам надо идти. Как можно скорее. Даже твоя божественная сила не выдержит тут слишком долго. Не говоря уж обо мне. Осталось совсем немного – и мы вырвемся отсюда. Даже у дороги мёртвых богов есть конец.
– А там воинство Хедина? – ровным голосом осведомился Яргохор.
– Именно, – кивнул Скьёльд. – Но я проведу мимо. Проведу к самым вратам.
– Вратам чего?
– Домена великого и непостижимого Демогоргона, Духа Соборной Души мира, собирателя мёртвых.
– Как же вы с ним делились, Ястир?
Брат Ямерта лишь дёрнул плечом.
– Мы не делились. Когда он появился… мы ощутили его приход, сразу, все. Помню страх… великий ужас. Но… ужас прошёл, потому что сперва они с Орлангуром ничего не делали. Ни с кем не воевали. Никого не свергали, не строили крепостей…
– Это неправда, – запальчиво перебил Скьёльд. – Они всё это время как раз и строили себе крепости. Да такие, что никакое Обетованное с ними не сравнится.
– Откуда ты знаешь, чародей?
– Люди, великий бог О?дин, как тебе ведомо, неисправимо любопытны. Если пред нами дорога – надо непременно добраться до самого-самого конца. Где бы он ни лежал. Даже в таких областях, как эти.
– Поменьше красивых слов, – поморщился О?дин. – Значит, добрались и до конца этого тракта?
– Добрались, – кивнул Скьёльд. – Один из наших погиб, прокладывая путь остальным. Погиб, несмотря на все предосторожности.
– И что же там, на самом конце?
– Великий Бог, для каждого там – своё. Врата. Туман. Сумерки. Смерть разделяет всех, даже богов, каждому надо пройти свою часть в одиночестве. А потом, если хватит сил, своих спутников ты встретишь вновь.
– Ты был за теми вратами? – Отец поражён, чувствовала Райна, и изо всех сил старается скрыть.
– Был, великий бог, – склонил голову Скьёльд. – Но это не некромантия, это именно хождение в смерть, в области Демогоргона.
– Редкое по нашим временам умение, – небрежно уронил О?дин.
– Мы создали его сами, великий бог. Мы были первыми.
– Кто ж вы такие, хотел бы я знать…
– Если бы я мог ответить на твой вопрос, великий О?дин. Мы просто учились, боролись, постигали, пробовали, терпели неудачи, падали, поднимались вновь.
– Поменьше красивостей, чародей. Поменьше.
– Прости, великий бог, но это правда. Из областей Демогоргона вернулись только мы. Только я и моя сестра Соллей. Брат Кор Двейн вытягивал нас, удерживая тропу.
– Значит, туман?
– Туман, холодный и мокрый, великий бог.
– А что за туманом?
У Скьёльда дёрнулся уголок рта.
– У каждого своё, великий бог.
– Это я уже слышал. Что видел ты, ты сам, коль взялся вести об этом речи?
Волшебник опустил голову.
– Родной дом, – почти прошептал он. – Маму, отца… бабушку и деда… сестёр… всех. Всё было… как тогда. И… они словно знали, кто я и откуда. А потом
