Огромная треугольная, закованная в броню костяных пластин голова змея ударила прямо в центр черной капли, разбивая ее изящную обтекаемую форму вдребезги, и тут же вынырнула с другой ее стороны, пройдя насквозь. Остатки черной смерти пронеслись дальше, рассеиваясь в пространстве, а голова змея, раскачиваясь из стороны в сторону, медленно возвращалась назад для нового размаха и нового удара.
Достигнув в общем-то цели и развеяв несущееся на него черное облако смерти, змей заплатил за это дорогой ценой — после столкновения череп его был очень сильно поврежден. Крупные роговые щитки, защищавшие голову и ранее плотно пригнанные друг к другу, как черепица на крыше, теперь были во многих местах содраны, а из образовавшихся ран, бурля и пузырясь на воздухе, сочилась кровь. Местами раны были очень глубокими — правого глаза у змея больше не было, он был просто содран вместе со значительной частью плоти, и теперь почти вся морда змея с правой стороны белела костью черепа, лишь кое-где прикрытого кусками мяса, свисающего оборванными волокнами. Огромные острые клыки теперь были разбиты и искрошены, а пасть твари щерилась обломанными пеньками, истекающими мутным ядом. Голову змея болтало и вело в стороны, но решимости в нем все равно было хоть отбавляй, и он упрямо заносил свой череп для нового удара.
Планы же леди Кай по-прежнему не включали в себя встречу с тупорылым искореженным молотом, который обрушивается прямо на прическу с высоты третьего этажа, а посему Осси, отдав мысленный приказ, послала в цель еще один заряд густоконцентрированной смерти. Змей, однако, учился быстро, а потому, сломавшись у самой земли, бросил свое тело в сторону, положив его, как кладет сильный ветер высокую траву, и таким образом счастливо разминулся с пронесшейся над ним черной смертью.
Следующий залп также не принес никакого результата, если, конечно, не считать результатом растущую где-то глубоко внутри тяжело раненной твари усталость.
По всему выходило, что надо было подходить к торчащему из земли колоссу ближе и либо пытаться поразить его с более близкого расстояния, не давая ему времени на то, чтобы увернуться, либо сходиться в банальной рукопашной.
Осси Кай сделала несколько быстрых шагов вперед, затем, резко сломав направление движения, пробежала еще немного, опять прыгнула в сторону и тут же, сделав кувырок и уходя из опасной зоны, послала заряд смерти прямо в проносящуюся совсем рядом полуголову-получереп.
Выплюнутая в упор черная смерть просто стерла башку змея, оставив болтаться в воздухе обрубок туловища, хлещущий кровью из разорванных артерий.
После двух-трех судорожных толчков в разные стороны обрубок опал на землю, рухнув на нее с приличным грохотом и подняв облако серой каменной пыли, которая долго еще оседала в растекающуюся вокруг кровь.
Все было закончено.
И первый, и второй Хранители принудительно переселились за Вуаль, и теперь девушке оставалось лишь добыть ключ, который, как было обещано, должен был находиться где-то тут.
Осси стояла на разбитой, искореженной дороге, опираясь на посох двумя руками — почти висела на нем — и совершенно тупо смотрела, как медленно вытекает кровь поверженного врага. А вместе с нею и жизнь…
Хода, повиснув на руке, принялась тихо высвистывать какой-то выкопанный из глубин памяти старинный мотивчик. Потом, резко оборвав мелодию, она принялась крутить головой по сторонам, что-то высматривая и явно о чем-то размышляя.
Подтянулся и оставленный внизу арьергард в лице Тяма, сообразившего, видимо, что раз стих шум боя, значит, стих и сам бой, его порождающий, и продемонстрировавшего тем самым свободное владение основами формальной логики.
Появившись на поле затихшего боя, он по-хозяйски и как всегда деловито прошелся туда-сюда, внимательно рассмотрел голову первого змея, зачем-то потрогал ручкой торчащий из открытой пасти клык, будто примерялся, как его лучше выдернуть и подо что его можно приспособить. Постояв какое-то время, ничего не делая, если, конечно, не считать важным делом вращение головой во все стороны, он осторожно понюхал стекающий из пасти змея яд, чихнул и, подойдя к луже крови, принялся с удовольствием ее лакать.
— Очень мило, — прокомментировала этот неожиданный поступок своего пушистого друга леди Кай. — Оказывается, мы и кровушкой не брезгуем?
«А что? — вступилась оторвавшаяся от своих раздумий Хода. — Это, знаешь ли, очень полезно. Иммунитет повышает, и все дела…»
— Ну если все дела… то ладно… — махнула рукой Осси. — Пей, повышай!
«И ты бы хлебнула, — предложила Хода. — Я отвернусь, а тебе полезно».
— Нет уж, благодарю покорно, — поклонилась леди Осси. — Как-то в чистом виде мне не очень хочется. Я лучше по старинке — в виде настойки…
«Ханжа», — подытожила Хода и вернулась к своим раздумьям.
Тям продолжал лакать, иногда ненадолго переставая, чтобы перевести дух, а затем возвращался к прерванному занятию снова. Будто ему во что бы то ни стало нужно было испить всю пролитую на горной дороге кровь досуха.
А Осси все стояла, облокотившись на посох, и ломала голову, как бы ей половчее добраться до сердца второго Хранителя, в котором, как утверждалось, должен был находиться ключ от подземного хода карликов.
