рукой, даже если не брать в расчет раненых, остались еще трое живых и здоровых. Почему не повторяет штурм?
– Испугались? – предположил фон Зайденберг. – Быть может, в эту минуту он пытается урезонить их, а они противятся.
– Они продолжали атаку даже окруженные пламенем, – возразил охотник. – Стало быть, возражений в этой армии не принимается, и его они боятся больше, чем своего самого сильного страха. Больше похоже на то, что ему не понравилось вот так просто терять своих подручных, и теперь он замышляет какую-то гадость.
– У него нет иного варианта – только дверь, – с сомнением заметил Бруно. – Через крышу не проникнуть, окна слишком малы для них… Что бы ни пришло ему в голову, а идеи с тараном он не оставит…
– Я не дошел до окна, – оборвал его голос Хагнера, и парнишка почти выбежал из коридора на площадку лестницы, оглядываясь за спину и словно бы пытаясь услышать что-то за воем ветра. – Но там, позади, что-то происходит.
– Что именно и где? – уточнил Ван Ален; он неопределенно махнул рукой:
– Я не знаю. Но я что-то слышал – за стеной, под самой крышей.
– Под крышей? – переспросил рыцарь недоверчиво. – Ты не мог услышать что-то отсюда, через чердак.
– Мог, – отозвался охотник, бросив взгляд за окно, и отступил назад, с сомнением косясь в сторону коридорного прохода. – Парень на взводе: обращение не состоялось, однако зверь в нем все же бодрствует, и кое-что, хочешь или нет, прорывается; слух же у волка не чета нашему. Что именно ты слышал?
– Не знаю. Словно кто-то шуршит по стене под кровлей… Но ведь это невозможно, – сам себе возразил Хагнер. – Возможно, ветер просто, какая-нибудь ветка…
– Здесь нет деревьев, стоящих вплотную, – заметил Курт, кивнув рыцарю и помощнику. – Элиас, со мной, взглянем, что происходит. Бруно – останься.
– И все же мне кажется… – начал фон Зайденберг и подскочил на месте, когда снова раздался грохот, только теперь доносящийся не от дверей, а сверху, и в самом деле из-под самой крыши.
– Какого черта… – проронил Карл Штефан, попятившись. – Ваш помощник же сказал – через крышу не пробраться…
– Лестница! – ахнул трактирщик. – Лестница в дровянике! Она по самую крышу – я с нее туда и взбираюсь; если те твари двулапые по ней сумели вскарабкаться…
– За мной! – бросил Курт и метнулся бегом, не оглядываясь, дабы удостовериться в том, что рыцарь исполнил указание.
– Как это? – растерянно спросил фон Зайденберг, когда оба, наткнувшись на глухую стену, встали в дальней оконечности коридора, слыша треск разлетающейся на куски черепицы и удары в дерево кровли прямо над головой. – Неужто когтями? Быть того не может!
– Нет, – возразил Курт, озираясь. – Прислушайтесь, это металл. Думаю, в дровяном сарае, кроме лестницы, и топор тоже нашелся, и наверняка немаленький; у хозяина не хватило ума об этом сказать, ну, а у нас – этим поинтересоваться… За мной, – повторил он, развернувшись, и так же бегом устремился обратно в трапезный зал.
– Что там? – шагнув к нему навстречу, настороженно спросил Ван Ален. – Они разгуливают в отдалении от двери, я их вижу, но они не нападают. Что он задумал?
– Один из его подручных долбит крышу – судя по всему, с той самой лестницы. Удручает то, что место выбрано удачно – поблизости нет окон, из которых мы могли бы его увидеть, а чердачное и вовсе в другой стороне.
– То есть, мы ничего не сможем сделать, пока они не прорубят дыру в крыше и не хлынут сюда? – уточнил торговец. – Быть может, стоило бы господину охотнику с луком подняться на чердак и отстреливать их?
– Дурная идея, – не дав Ван Алену ответить, возразил рыцарь. – Чердак не лучшее место для такой обороны, и если хоть один из них сумеет пробиться, мы обречены. Думаю, майстер инквизитор, пришла пора для вашего замысла. Откроем, наконец, дверь и дадим им бой.
– А вам всё лишь бы в драку, – буркнул Карл Штефан, не зная, от чего пятиться теперь – от порога или от лестницы. – Кулаки чешутся?
– Он прав, – оборвал его Курт. – Выбора не осталось.
– Господи… – прошептала Мария, глядя на дверь с ужасом. – Неужели иного выхода нет? Совсем никакого?
– Довольно, – подытожил Ван Ален решительно и, подобрав связку стрел, сбежал по лестнице вниз. – Пока мы здесь треплемся, эта тварь разносит нашу крышу. Отставить споры.
– Может, все-таки обсудим? – попытался возразить Карл, и Курт повысил голос, не дав охотнику разразиться долгой и явно нецензурной тирадой:
– На готовность десять секунд. Все по местам. Женщины – на кухню.
– Наверное, стоило бы кому-нибудь за ними присмотреть? – предложил отставной возлюбленный, медленно отступая следом за Бертой Велле. – Мало ли что, и оставлять их одних…
– Замри, – повелел Курт холодно, и тот застыл на месте, окончательно сравнявшись по цвету со скопившимися у порога сугробами. – Займи свое место и соберись. Макс, ты понял, что ты должен делать и чего не должен?
