им хотелось, хоть бы она промахнулась, боже… Пошли, девочка-стрелок, пора кое-что сделать.
В своем новом состоянии Антону было неинтересно, чего именно хочет Мария, кто она и как со всем этим связана Лена. Достаточно того, что ему это не нравилось, значит, этого и не будет.
– Она с вами не пойдет.
– Да?
Антон уже видел Марию в деле и все же слишком был занят боем. Мария тоже была несколько удивлена. Этот человек должен просто исчезнуть с ее дороги. Пусть она сейчас и слаба, одного ее жеста должно хватить. Попробовала, не экономя силы, – так, как только что сдерживала четверых падших. Антон даже не почувствовал удара. Он был занят – его занимал гуманный убийца. Он протянул руку, несколько капель дождя упало на полоску спецпластика, и тогда Стрельцов просто потянул ошейник на себя.
Спецпластик порвался, как простая бумага, все было и так и не так, как в давнем кошмаре. Антон смял и выбросил в дождь ошейник.
Оберег был не нужен, Антон знал, что Лена уже здорова без всяких артефактов. Знал, что инъектор не сработает. В этом не было логики. Но и Стрельцов уже не был существом, живущим по обычным правилам.
Пусть поздно, но Мария поняла – коль уж появились падшие, должны были появиться и боги. Так было всегда. Одни вызывали к жизни других, нужно было только немного времени и удачи. Антон Стрельцов, самый живучий из всех, кто общался с падшими, ходок, который всегда возвращался, стал богом. Мария подняла голову, глядя в затянутое небо. Несомненно – Стрельцов был богом дождя.
– Господин, я не знала, кто ты, – Мария опустилась на колени, и вслед за ней перед Антоном склонились все. Склонилась и Елена. И это было правильно, потому что здесь и сейчас каждый из них наконец-то понял, кто он и кому служит. Понял и Антон. Так неожиданно вспоминаешь давний сон и уже по собственной воле восстанавливаешь детали. Стрельцов знал, кто он, и почему стал тем, кем он стал. Знал, кто такие падшие, и то, что они были рядом тысячелетиями, время от времени прорываясь в этот мир, и каждый раз следом за ними появлялись боги. Знал и то, что коконы не оружие, скорее активаторы, и шестеро падших, раньше неразрывно связанные со своим миром, теперь переродятся в шесть самостоятельных существ, остановить которых будет куда сложнее. Хотя не шесть – пять. Привратника ему удалось убить.
План Шутника сработал. Сами падшие не могли использовать коконы, Стрельцов все организовал для них. А еще падшие хотели создать бога. Только просыпающийся бог мог попасть во Врата. Найти ковчег. И в нужное время использовать по назначению.
Падшие играли сразу по всем ставкам. Если бы Антон не сделал то, что планировалось, если бы тем, кто двигал его по маршруту от пункта к пункту, удалось его убить, это стало бы настоящей победой. Потому что он представлял собой угрозу, и угрозу удалось бы устранить, а сам факт его смерти означал бы, что он не тот, кто им нужен.
Падшие дождались бы другого.
И пусть Стрельцов стал единственным, кто мог их остановить, – это тоже было частью плана. Бог опасен, но не только для падших, бог мог остановить любого из Третьих. Пусть Шутник убрал Абигора и ранил Марию. Всегда найдется кто-то еще, у Третьих всегда есть запасной козырь.
Шутник знал Антона лучше, чем тот знал себя. И это Антон знал тоже.
Над асфальтом поднялась дымка и сгустилась пятью воскресшими падшими. И они тоже склонили колени. Они ждали решения от своего создания. Игра продолжалась.
Стрельцову Лифт понравился. Он не стал выше ростом, но чувствовал себя в огромном ящике странно привычно. Марии впервые казалось, что Лифт мал. Ей хотелось держаться подальше от существа, которого не было в ее расчетах. С ними спускался Кривой. Просто шагнул за этими двоими. Он был в своем праве, и ни Третья, ни Стрельцов его не остановили.
Наверное, это ей показалось, но даже в привычном бесшумном, неощущаемом движении Лифта сейчас было все несколько иначе. Конечно, он вышел первым, и вся махина, выстроенная в глубинах Приневской низменности, кажется, почувствовала его появление. Антон Стрельцов находился в центре огромной конструкции, каждая деталь которой создавалась с одной-единственной целью – выполнить его приказ или приказ ему подобного.
Бог дождя улыбнулся, ему было хорошо. Так правильно ложится в руки шпага, так обнимаешь любимую женщину, так счастлив, сидя у полосы прибоя, зная, что счастье это будет длиться…
Дворник уже был здесь.
– Ты звал.
– Ты знаешь, чего я хочу.
– Это нетрудно.
Трицикл заскользил по бесконечной равнине. Дворник – почти что слуга, почти никто, но без него игра падших просто не началась бы. Антон Стрельцов истек бы кровью у стены Периметра. Но Дворник не мог не помочь новорожденному богу. Таковы правила. А кто их написал? Точно не боги. Стрельцов бы знал.
Не было трупов директора и Николая, не было лаборатории. Только Виджра – металлический цветок на каменной равнине, а вокруг – черная жидкость идеальным кругом.
