Максим хмыкнул, рука в кармане машинально попыталась нащупать сигареты. Всегда так: если дел особых не было и пробиралось в душу беспокойство, тут же вспоминалась старая привычка. Хотя он и бросил-то совсем недавно, а уже думал как о чем-то решенном. Время стало плотным, события происходили одно за другим… Но даже сигареты, а точнее, их отсутствие, говорили: надо уходить. Курильщики в каждом магазине выгребали прежде всего табак, весь какой найдется. Уже теперь сигареты не так-то легко найти, а что будет потом? Даже какой-нибудь самосад раньше весны выращивать не начнешь, но главное: где это делать? Кто будет этим заниматься? То же самое – спиртное. У людей слишком много других насущных проблем. Хуже всего, что скоро не станет лекарств, потом начнутся серьезные проблемы с пищей. База на Магистральной пока еще могла на что-то рассчитывать: вот, конвой Клыкача должен доставить продовольствие с какого-то подмосковного стратегического склада. Но это тоже не надолго. Несмотря на то что людей становилось все меньше, еда закачивалась быстрее, ведь ее теперь никто не производил. От одной этой мысли у Максима закружилась голова: впереди зима, долгая и холодная, а еды не будет. Неужели оставшиеся в живых пойдут охотиться на мутантов? Новосиб когда-то пошутил про источник ценного белка, но было ли это шуткой? А еще раньше должно было закончиться горючее. До Максима уже долетали слухи, что больше половины заправок в Москве уже опустошены.
«Значит, надо ехать, – подумал он. – Пока есть на чем. А потом… Наверное, надо все же попытаться уйти из города. Измайлово – совсем рядом с МКАД, и реки там нет. Держаться подальше от прудов, и может быть, получится даже идти пешком, не привлекая мутантов шумом. Вот только куда идти?»
В вероятность того, что родители подруги или хотя бы один из них живы, ни Максим, ни Толик не верили. Но Лене, конечно, не говорили. Решили помочь – надо делать, что толку болтать. Но между собой парни успели поговорить и решили, что распрощавшись с Клыкачом будут искать транспорт и держать курс на восток.
– Раньше это надо было делать, сразу, – сказал тогда с досадой Толик. – Вообще не нужно было ехать в Москву… Но мне ведь тоже в голову не приходило, что все структуры власти рухнут в один миг! А то, что мы тут видим, – агония. В общем, надо найти какой-нибудь внедорожник, слить бензина, сколько сможем, набить его продуктами и валить куда-нибудь к югу. До Кубани бы добраться…
– У тебя там кто-то есть? – машинально спросил Максим.
– Даже если бы были, разве стал бы я теперь на это рассчитывать? Нет, просто народ там зажиточный в смысле продуктов, мне рассказывали. У хозяек запасы на зиму, консервирование домашнее, понимаешь? Не магазинное, свое. Мутанты ведь консервов не чуют, а зимой нам это все пригодится. С другой стороны, зима там покороче. А весной… Надо что-то сажать, так получается. Если живы будем.
– К весне, я надеюсь, мутанты вымерзнут. Если нет – не знаю, что будет.
– Дожить еще надо до весны! – повторил Толик. – Вдруг здесь все же что-то наладится? Тогда вернемся. А может быть, в Сибири первыми порядок наведут, приедут нас спасать. Надо дожить, а там поглядим. Жаль, что нас маловато. Может, Пчелку с собой прихватить? Или Дрона?
– Не стоит, – покачал головой Максим. – Пчелка все никак от печали своей отойти не может, да и не боец она. А Дрон слишком близок к Новосибу.
И вот теперь предстояло как-то попасть в конвой Клыкача, чтобы без потерь и особого риска проделать первую часть пути. Пряча мерзнущие кисти в рукава, к Максиму вразвалку подошел Толик.
– Ленка решила рискнуть и попробовать Папу Мишу ограбить.
– Ты о чем? – не понял Максим. – Продукты?
– Продукты – вот! – Толик повернулся, демонстрируя висящий за плечами рюкзак. – И вода на первое время есть. Нет, я пожалел, что патронов мало у нас, вот Лена и задумала утащить несколько рожков. Дело очень полезное, главное – чтобы не попалась.
– Думаю, нам все же надо обзавестись топорами хорошими. Патронов теперь тоже никто не производит, недолго нам стрелять осталось.
– Понятное дело! Но пока есть, глупо отказываться от огнестрела. Ну что, вон и Клыкач опять на кого-то орет. Пойду проситься в конвой. Мы решили, что мудрить не стоит. Он Новосиба ненавидит, так что скажу просто: хотим к тебе в отряд. Стой тут, жди Ленку.
Максим с невольным замиранием сердца следил за Толиком, когда тот, одернув раздобытый во вчерашнем особняке пуховик, строевым шагом приблизился к Клыкачу. Суровый командир выслушал просьбу и, повернув голову, рассмотрел Максима. Потом кивнул и пальцем указал сперва на один, потом на другой грузовик. С отправкой каравана что-то не ладилось, к нему постоянно подбегали какие-то люди, и в рассветных лучах было видно, как все сильнее краснеет лицо начальника. Толик вернулся.
– Ну вот, тебе во второй грузовик, мне – в третий. Ничего страшного, не потеряемся.
– Смогла бы еще Лена устроиться по-тихому…
– Тоже мне проблема! – Толик рассмеялся. – Ну что мы, девчонку на борт не протащим? Все же не подводная лодка!
Вскоре появилась и Лена, которая едва волокла тяжелый рюкзак, зато вся буквально светилась счастьем. Она умыкнула у Папы Миши два десятка снаряженных рожков, три фонарика, батарейки и еще всяческой мелочи.
– Нехорошо красть, конечно, да еще у своих, но я это все десять раз уже отработала! – немного смущенно пояснила Лена. – В конце концов, нам нужнее.
На площадку перед КПП выехал бронетранспортер, по всей видимости заменивший БМП. На башенке торчал флагшток с большим российским флагом. Водитель заглушил двигатель, выскочил из люка и тут же подбежал к Клыкачу, что-то крича и указывая руками на машину. В то же время из здания начали
