манго. Тот же результат. Он хотел подпрыгнуть, но его ступни сковало. Он сделал вид, будто заснул, чтобы, улучив момент, провести атаку на персики. И опять неудачно. Каждый раз, когда Тантал уже уверялся, что вот сейчас-то его пальцы схватят плод, у него ничего не выходило.
Когда ему захотелось пить, он зачерпнул горсть воды, но стоило ему поднести ладони ко рту, как вода волшебным образом испарилась, оставив руки совершенно сухими. Тантал наклонился, надеясь, что ему удастся отпить прямо из пруда, но уровень воды резко понизился. Сколько бы он ни пытался, ему не удалось проглотить ни капли. Голод и жажда все усиливались, хотя и пища и вода были так близко! — настоящие
Мораль сей басни? Даже не знаю. Может, «не режьте своих сыновей и не подавайте их гостям на ужин»? По мне, это и так очевидно, но вам виднее.
Был еще один парень, получивший от Аида персональное наказание. Звали его Сизиф. С таким имечком можно заранее предположить, что у него были нехилые закидоны, но он хотя бы не варил сыновей в котле. У Сизифа была другая проблема: он не желал умирать.
Я могу его понять. Я каждое утро просыпаюсь с мыслью: «Знаете, что сделало бы этот день хорошим? Если бы я не умер».
Но Сизиф пошел куда дальше. Однажды на порог его дома ступила Смерть. И под Смертью я имею в виду Танатоса, бога смерти, Мрачного жнеца, одного из главных подручных Аида.
Сизиф открыл дверь, а над ним склонился высокий дядька с черными крыльями.
— Добрый день, — Танатос сверился с блокнотом. — У меня доставка на имя Сизифа — одна мучительная смерть под роспись. Вы Сизиф?
Сизиф попытался скрыть накатившую на него панику.
— Э-э… Да, это я! Заходите! Сейчас, я только найду ручку…
Танатос наклонился, так как проход был для него явно низковат, а Сизиф схватил первый попавшийся под руку тяжелый предмет — то оказался каменный пестик, которым он толок муку, — и ударил им бога смерти по голове.
Танатос свалился без чувств. Сизиф связал его, сунул в рот кляп и затолкал под кровать. Когда миссис Сизиф вернулась домой, она спросила:
— А что это за огромное черное крыло торчит у нас из-под кровати?
Сизиф рассказал, что случилось. Его жену услышанное не обрадовало.
— У нас обоих будут неприятности! — сказала она. — Тебе следовало умереть по-хорошему.
— Я тоже тебя люблю, — пробормотал Сизиф. — Все будет в порядке. Вот увидишь.
Не вышло. Без Танатоса люди перестали умирать. Поначалу никто и не думал возмущаться. Если тебе полагалось умереть, но этого не происходило, с чего жаловаться?
Затем между двумя греческими городами случилось грандиозное сражение, и Арес, бог войны, заподозрил неладное. Он привычно скользил над полем битвы, готовясь насладиться очередной резней. Но когда две армии сошлись, ни один воин не пал. Они просто продолжали сражаться, превращая друг друга в кровавое месиво. Жуткое и грязное зрелище, но при этом никто не умирал.
— Где Смерть? — закричал Арес. — Без Смерти это совсем не весело!
Он покинул поле боя и начал спрашивать по всему миру:
— Извините, вы не видели Смерть? Такого высокого парня с черными крыльями? Любит души собирать?
Наконец кто-то упомянул, будто видел подходящего под описание парня, направляющегося к дому старого Сизифа.
Арес снес входную дверь дома Сизифа, оттолкнул старика и тут же заметил торчащее из-под кровати левое крыло Танатоса. Арес вытащил бога смерти, отряхнул с него комочки пыли и разрезал веревки. Затем оба бога окинули Сизифа разозленными взглядами.
Сизиф попятился в угол.
— Э-э… ребят, я могу объяснить…
БАМ!
Арес и Танатос уничтожили его двойной вспышкой божественного гнева.
Когда душа Сизифа добралась до Царства Мертвых, Сизифу удалось попасть на аудиенцию к самому Аиду.
Старик упал на колени перед троном.
— Владыка Аид, я знаю, я совершил ужасный поступок! Я готов понести наказание, но моя жена! Она похоронила меня неподобающим образом! Разве могу я наслаждаться вечными муками, зная, что она не почтила богов подношениями, как ты наказывал? Прошу, позволь мне вернуться в мир ровно на столько, чтобы отругать мою жену! И я тут же приду обратно!
Аид нахмурился. Разумеется, у него возникли подозрения, но в нем всегда жила уверенность, что духи не могут лгать. (Он ошибался.) Кроме того, слова Сизифа возмутили его. Аид ненавидел, когда люди пренебрегали похоронными обрядами. А не почтить богов подношениями? Это было еще хуже!
— Ладно, — сказал Аид, — отправляйся и поучи уму-разуму свою жену, но не задерживайся. После возвращения тебя будет ждать особое
