Город постепенно преображался, чтобы дать место автомобилям.
«Столько неудобств – и лишь ради того, чтобы кто-то мог водить эти штуки», – с недовольством подумал Вакс.
Лошадям не требовалась столь ровная дорога. Впрочем, он был готов признать, что на поворотах машина вела себя отлично: Мараси продемонстрировала это, на полной скорости заехав за угол.
И все же это была жуткая безжизненная конструкция, нацеленная на разрушение.
– Тебя не должно здесь быть, – проговорил Вакс, когда Мараси снова повернула за угол.
Она не сводила глаз с дороги. Сидевший позади Уэйн наполовину высунулся из окна, придерживая шляпу и ухмыляясь.
– Ты училась на адвоката, – продолжал Вакс. – Ты должна работать в зале суда, а не гоняться за убийцами.
– Я уже доказала, что вполне могу о себе позаботиться. В прошлом ты не жаловался.
– Каждый раз это казалось исключением. И вот ты опять за свое.
Мараси что-то сделала с рычагом справа от себя, и машина метнулась туда-сюда, объезжая нескольких лошадей; какой-то всадник заорал им вслед. Для Вакса, который не знал, что Мараси переключила передачу, это стало полной неожиданностью. От быстрой смены направления его прижало к боковине автомобиля, и он охнул.
– Да что с тобой творится в последнее время? – спросила Мараси. – Жалуешься на автомобиль, на то, что я здесь, на то, что утром тебе принесли слишком горячий чай. Прямо напрашивается вывод, что ты сделал некий ужасный жизненный выбор и сожалеешь о нем в глубине души. Что бы это могло быть…
Вакс уставился вперед. В зеркале заднего вида отразился Уэйн, который откинулся на спинку сиденья и вскинул брови:
– Возможно, она права, дружище.
– Ты ничуть не помогаешь.
– Я и не собирался, – парировал Уэйн. – И, к счастью, догадываюсь, о каком ужасном жизненном выборе она говорит. Ты точно должен был купить ту шляпу, что мы видели на прошлой неделе. Она была удачливая. У меня на такие вещи пятое чувство.
– Пятое? – переспросила Мараси.
– Ага, у меня же нюх отшибло напрочь. Я…
– Вон там! – перебил Ваксиллиум, подавшись вперед и глядя сквозь ветровое стекло.
Из примыкающей улицы показалась летящая высоко в воздухе фигура. Она опустилась на мостовую, потом снова оторвалась от земли и двинулась вдоль оживленной дороги, по которой ехала их машина.
– Ты был прав, – заметила Мараси. – Как ты узнал?
– Меткий Стрелок любит работать на публику, – ответил Вакс, вытаскивая Виндикацию из кобуры на боку. – Воображает себя бандитом- джентльменом. Веди эту штуку ровно, если сможешь.
Не успела Мараси ответить, как Вакс распахнул дверцу и выпрыгнул наружу. Выстрелил вниз и, оттолкнувшись от пули, сиганул вверх. Алломантический толчок от проезжавшей мимо кареты заставил ее покачнуться и направил чуть в сторону, так что приземлился Вакс на деревянную крышу автомобиля Мараси. Схватился одной рукой за передний край крыши, другой поднял пистолет; ветер раздувал позади туманный плащ.
Меткий Стрелок скакал впереди по широкой улице, отталкиваясь с помощью стали. Вакс чувствовал успокоительное горение собственного металлического резерва. Оттолкнувшись от машины, он взлетел над дорогой. Меткий всегда совершал ограбления днем, всегда удирал по самой оживленной улице. Ему нравилось быть на виду. Вероятно, чувствовал себя непобедимым. Что ж, алломантия запросто могла вызвать у человека подобное ощущение.
Вакс запрыгал над машинами и каретами, между расположенными по обеим сторонам многоквартирными домами.
Ветер в лицо, высота и перспектива очистили сознание и успокоили эмоции так же надежно, как это могло бы сделать прикосновение гасильщика. Тревога растаяла, и на некоторое время не осталось ничего, кроме погони.
Меткий Стрелок был в красном, лицо прикрывала старая маска уличного актера – черная с белыми клыками, точно морда демона из Бездны из старых сказок. И если верить записной книжке, которую Вакс украл у дяди, был связан с Кругом. Большая часть информации в ней уже, конечно, устарела, но кое-какие сведения еще могли пригодиться.
Меткий несся к промышленному кварталу – Вакс не отставал. Удивительно, насколько безопаснее он себя чувствовал, когда летел по воздуху, в сравнении с заточением в одной из этих жутких моторизированных коробок.
Меткий Стрелок развернулся в полете и выбросил горсть монет. Вакс оттолкнулся от фонарного столба и рванулся в сторону, потом толкнул монеты Меткого, уводя их от случайно подвернувшегося автомобиля. Тот все равно свернул в сторону, к каналу, – видимо, шофер потерял управление.
«Ржавь и Разрушитель», – с досадой подумал Вакс, снова отталкиваясь в сторону машины.
Зачерпнул из метапамяти, в двадцать раз увеличив вес, и опустился на капот автомобиля. Точнее, рухнул.
От удара переднюю часть машины вдавило в землю, она заскрежетала о брусчатку, замедлилась и остановилась прежде, чем успела свалиться в
