храмов. Мятежники разжигали ими костры… Я увидел, как Тулум идет от колесницы к дому, и понял, что это моя надежда на спасение. Да, я не был мятежником – но в глазах маханвира я видел свою смерть. Ожидать от него милосердия было все равно что упрашивать саблезубца отдать свою добычу. Мне во что бы то ни стало следовало попасться на глаза Тулуму. Я стал колотить ручонками в дверь, крича, что мне нужно сообщить маханвиру что-то очень важное. Через некоторое время один из накхов отпер дверь, однако меня не увидел.
– Как – не увидел? – захлопал глазами повар.
Хаста усмехнулся, провел рукой над котлом, и в его руке сам собой оказался кусок мяса из похлебки.
– Вот так.
Повар невольно сложил пальцы в знак, отвращающий порчу. Хаста довольно хихикнул и продолжил:
– Накх смотрел между бочек, горшков, заглядывал в корзины, но меня не было. Я будто сквозь землю провалился! Тогда он помчался к своему начальнику. Лишь только он распахнул дверь в зал, я плюхнулся под ноги верховному жрецу, который как раз разговаривал с маханвиром.
– Постой, постой! Но откуда ты взялся? И куда ты пропал?
– Никуда. Все это время я был у сторожа за спиной.
– Ты был за спиной у накха и он тебя не заметил?!
– Так и есть.
Повар чуть опасливо поглядел на жреца и скривился:
– Такого не может быть.
– Может, и так. Тебе лучше спросить об этом у Тулума. А в тот миг я рухнул к его ногам, моля о защите.
Повар покачал головой:
– Не будь ты жрецом, я бы сказал, что весь твой рассказ – сплошные выдумки. Однако из почтения к твоему сану скажу иначе – ты дурачишь меня.
– Не хочешь – не верь.
– А может, ты попросту отвел ему глаза?
– Исварха не одобряет чародейство…
– Кроме того, что творится его именем, – дерзко заметил повар.
Огнехранитель пожал плечами и отвернулся от него, высматривая в котле еще какие-нибудь вкусные кусочки.
– Ладно, ладно. Что было дальше?
– Да что было? Накх велел меня схватить, но Тулум осведомился, в чем дело. Узнав, что я не один из мятежников, он спросил, что я делал в Майхоре. Я честно признался, что бродяжничал и воровал еду. Маханвир был крайне раздосадован моим побегом. Он хотел отсечь мне голову, говоря, что хоть я и не мятежник, но маленький воришка с годами вырастает в большого грабителя и лучше казнить меня без промедления, чтобы искоренить будущее зло.
– Однако же не казнил, – подтверждая явное, сказал повар.
– Не стану утверждать обратное. Тулум заявил накху, что, поскольку я от того сбежал и обратился к нему за защитой, теперь он волен карать или не карать меня. Маханвир согласился, хоть и без особой радости. Так я и оказался в услужении у Тулума. А потом и среди его учеников. Но это уже другая история… А сейчас у тебя закипает похлебка. Смотри, как бы не сбежала через край!
Повар всплеснул руками и побежал спасать свое варево.
– Прошу, прикажи мохначам снять котел с огня! – обратился он к Хасте. – Ты так ловко с ними болтаешь, это просто поразительно. Ты им не родня? Шучу, шучу! Главный ловчий Дакша уж сколько лет водит охотников на Холодную Спину, а и десятка слов на их языке не выучил – не дается он ариям…
– Я не из ариев, если ты об этом, – безразлично ответил Хаста.
– Да я и сам вижу, – покосился повар на его рыжую копну волос. – А не кажется ли тебе, почтенный Хаста, что мохначи уж очень обрадовались, когда им велено было остаться у водопада?
– Что ж им не обрадоваться? Карабкаться с мамонтами по скалам – удовольствие не из великих.
– А мне показалось – у них аж от сердца отлегло. Ты бы видел, с какой счастливой рожей мне притащили эту выдру…
Хаста поглядел на мохначей, как всегда устроивших свою стоянку несколько в отдалении. На охоту арии отправились налегке, оставив почти всех слуг и рабов в укрепленном стане возле деревни ингри. Мамонтов тоже взяли только четырех, невзирая на сопротивление мохначей, – те почему-то так не хотели разделяться, как будто от этого зависела их жизнь… Жрец встал и подошел к небольшому костерку, над которым что-то жарилось на прутьях. Святое Солнце, да это же змея! Кого мохначи слопают в следующий раз – лягушку?
Мохначи встретили многознающего шамана приветливыми улыбками, только Умги бросил недовольный взгляд и нарочно отвернулся.
– Доброй еды, – приветствовал их жрец. – У людей Ползучих гор нынче какой-нибудь праздник?
– Всякий будет рад, когда смерть обойдет его стороной, – проворчал Умги.
– О чем ты?
– Мои люди довольны, что им не нужно идти к медвежьим детям. Эти твари могут убить мамонта, вырвав ему хобот голыми руками. Никто еще не уходил
