на моторе, на самом малом газу, ожидая каждую секунду удара винта о камень или топляк. При впадении в Буй в ней было метров тридцать ширины, но ситуация с шириной быстро изменилась к десятку метров.
Ну а под днищем тоже оставалось немного. Мотор пришлось поднять и перейти на весло. Оно у меня было байдарочным, разбирающимся на две части. Так что если какой-то местный крокодил откусит одну лопасть, то плыть кое-как можно будет. Крокодилов не нашлось. Зато было много комаров, с которыми пришлось бороться, достав амулет для отпугивания этих летающих вампиров. Кусать они уже не кусали, но косяками летали вокруг меня, действуя на нервы. Места здесь были безлюдными, потому хватало всякой живности: и уток, и выдр я видел, и кролик по берегу пробегал. Плюс всякие рыбы в полуметре от тебя. Речка ужасно петляла — наверное, в ней было не двадцать километров длины, а все шестьдесят. Пару раз пришлось оставлять лодку и вручную разгребать завал из стволов и веток в русле. Перекаты я проходил, вылезая из лодки и волоча ее за собой на веревке. Прошу извинения, если слово «веревка» оскорбляет слух настоящих профессионалов, что путешествуют на лодках. Но профессионального обозначения веревки я не знаю, потому и дилетантски оскверняю их мироощущение.
Речка текла по открытому месту, только периодически в пойме ее и чуть в стороне были небольшие перелески и скопления кустов. День был солнечным, но не жарким. И за это спасибо небесам, ибо тащиться по этой реке под дождем или по жаре было бы пыткой. Меня регулярно посещала мысль, что, может, я зря волоку по этой речушке лодку, а надо плюнуть на нее и пойти пешком напрямик. Останавливала такой сценарий только необходимость иметь дополнительную базу. И то, что нужно думать и о возвращении. Сейчас мотор — балласт. Но стоит спуститься к Бую, как его ценность резко возрастет. Потому ползем дальше.
Где-то в середине дня я устал и решил совместить отдых и обед. Вылез на берег, закрепил лодку и стал собирать дрова для костерка. Собрав, плеснул на них немного горючей смеси из бака — все равно надо будет выливать, ибо дальше на моторе не пойдешь, а мотор с горючим в баке на долгий срок оставлять нельзя.
Запылало хорошо, теперь подожду, пока немного прогорит, а то банка с тушенкой лопнет. Вдвинул плоский камень в огонь. Пусть подогреется, а потом на него банку поставлю. Затем я решил, пока дрова горят, подняться на высокий берег и глянуть, что видно за пределами русла. Захватил карабин и поднялся на обрыв, а для лучшего обзора влез на засохшую сосну, что росла там.
Да, лес уже виден невооруженным глазом, как темная полоса на горизонте. А в оптику — что в нем растут сосны и ели. Местность до леса была открытой, почти ровной, только кое-где небольшие холмики. Ладно, сейчас иду готовить и есть, а потом попробую еще протащиться по реке, пока есть возможность. Дальше устрою лагерь-базу, а уже завтра двину к лесу пешком. Если до леса от базы придется часок пехом идти, это не страшно. До темноты еще много времени, так что завтра можно не отвлекаться, если все сделать сегодня.
Час на умывание и завтрак, час до леса — и там пусть два-три часа лесом до озера. Попаду туда где-то к обеду. Поскольку озеро — это не присутственное место, у которого есть точный график работы, очень спешить не стоит. Но и затягивать тоже. Можно было бы бросить все и пойти сейчас к лесу, но ночевать в нем, учитывая его нехорошую репутацию, не стоит. Лучше завтра, со светом. Потом, может, и придется заночевать, но это будет потом. И вдруг не случится.
Пора к костру. Нет, не пора. Что это за парочка животных трусит в мою сторону? Пока они величиной с овцу. Или крупную собаку. Гм, а откуда тут собаки — все равно, дикие или домашние?
А, это старые знакомые. Такую же гадость я подстрелил на Самарской Луке и рекомендовал подземному червю-литературоведу полакомиться, а он сразу отказался — дескать, еще не подгнило до нужной кондиции. До них метров двести, и бегут они прямо в мою сторону. Я сменил магазин на тот, что с магическими пулями, и поймал переднюю в прицел. И то хорошо, что до них не шестьсот метров, а меньше, и что не нужно всякие там боковые поправки учитывать, ибо в этом я мало понимаю. Еще полсотни метров — и будет им и обедня, и заупокойная служба.
Прицелился передней в грудь, затаил дыхание и нажал на спусковой крючок. Собака грохнулась набок и задергала лапами. Вторая притормозила и получила вторую пулю. Ага, будет здешним падальщикам пожива.
А схожу-ка я к ним поближе, погляжу на них. И пошел, забыв про костерок. Подходя ближе, вынул кольт. На всякий случай.
Вот и передняя. Уже сдохла. Пуля попала в переход шеи в туловище, там сейчас жуткая мешанина рваной плоти, пропитанной той самой черной кровью, которая устроила вампирам веселую жизнь. Выглядит почти как прошлогодняя — как будто бы на дога натянули кожу, снятую с гигантской ящерицы. Зубки — уже побольше, чем у дога, да и когти не собачьи, а пострашнее. Хвост какой-то куцый, как будто специально рубили. А вот это совсем интересно! Не зря ноги бил. Взял с земли сухую ветку и отодвинул заднюю лапу собакоящерицы. Праматерь всех демонов! Песика-то, оказывается, кастрировали!
Блин, только ошейника с кличкой не хватает! И адреса на нем же, куда вернуть любимого песиньку, если заблудится!
Из этого следуют некоторые выводы. Ладно, пойду гляну на второго. А этот еще жив. Он даже отполз на десяток шагов, когда пуля ему разнесла таз. А я целился не туда. Видно, не учел скорости движения цели. Левый тазобедренный сустав разворочен, и нога аж вывернулась вбок. В районе хвоста такая же мешанина рваных тканей. Правая нога тоже пострадала и не действует. А тут тоже следы такой же операции. Еще раз упомянул демонову матерь.
«Собака» уже не отползает, смотрит на меня вполоборота, но не рычит, зубищ не скалит. Смотрит прямо как домашняя собака, которая умирает и просит хозяина либо спасти, либо не дать мучиться дальше. На мое ругательство голову подняла, на меня внимательно посмотрела.
