Зейн странно посмотрел на меня, пока заводил внедорожник.
— Очень хорошо, что я не претендую на них. Я мог бы лишиться пальцев
— Заткнись, — весело сказала я, с полным ртом картофельных оладий.
Он рассмеяться. — Ты не хочешь что-нибудь дать и мне?
Я нахмурилась и снова посмотрела внутрь пакета. Он был забит до краев. Он не шутил, говоря о разнообразие.
— Что именно?
— Определенно не картофельные оладьи.
Он одарил меня озорной улыбкой.— Без разницы. Мне все равно. Съем все что угодно.
Я копалась в пакете, пока не нашла буррито. Это казалось подходящей едой для парня.
Я протянула ему буррито.
Он поднял брови. — Может ты могла бы... немного помочь? — он склонил голову в сторону занятых рук на руле, его внимание сосредоточено на дороге.
— Ох. Конечно.
Я отогнула часть обертки, чтобы он мог начать есть, и протянула ему, наши пальцы соприкоснулись в процессе передачи буррито.
Я попыталась проигнорировать странный импульс от прикосновения, прошедший через меня.
— Спасибо, — сказал он.
Я развернула свою соломинку и просунула ее через крышку своего стаканчика. На секунду я замешкалась, и затем сделала тоже самое для Зейна. Почему нет?
Находится здесь с ним, казалось странным и интимным, не слишком близко, как вчера вечером. Чистый свежий аромат его шампуня и вкусный запах соли, жира и сиропа заполнили передние сидения. Низкий гул радио успокаивал, убаюкивал. Было уютно и приятно. Лучше чем есть в ресторане, или где-то еще.
— Как думаешь, на что будет похож сегодняшний день, — спросила я, скорее чтобы заполнить тишину и успокоить нервы, тревожное чувство, обосновавшееся у меня в животе.
Зейн откусил буррито, и кусочек яйца в сыре, дымящегося на прохладном воздухе, упал ему на подбородок. Он поморщился.
Ой. Я рефлекторно сочувственно поморщилась и нырнула в пакет за салфетками.
—Вот. — Не раздумывая, я потянулась, чтобы помочь, намереваясь стереть яйцо, это, в конце концов, было самым целесообразным решение. Но, в момент большого не понимания, Зейн попытался передать мне буррито и взять салфетку, в результате вышла путаница и слишком много рук двигались, не в том направление.
Я сразу отодвинулась. — Ох, прости.— Мое лицо горело.— Хочешь я, эм... — моя рука бесполезно взмахнула салфеткой. Конечно, он не хотел. Кто бы хотел, чтобы тот, кого ты не знаешь, приблизился к твоему лицу?
— Нет, давай, — сказал он. — Я определенно не могу накормить сам себя.
Я наклонилась и вытерла кусочек яйца и сыра, стараясь не закрыть ему линию обзора. Мы стали ближе, чем были прошлой ночью, и дневной свет сделал его более реальным.
Он хорошо пах. Действительно хорошо. Он так приятно пах, что мне захотелось уткнуться ему в шею.
Мое сердце билось слишком быстро, я поспешно вернулась на свое место, прежде чем сделать это и унизить себя. Да что со мной происходит?
Зейн прочистил горло.
— Так... сегодня. Скорее всего, в тысячный раз, как и вчера вечером, люди будут задавать вопросы. Особенно, если они смогу поймают кого-то из нас поодиночке. Ты должна быть готова к этому.
Я кивнула.
— Что я должна говорить?
— Говори... что мы просто вместе.
Я фыркнула.
— Никто не поверит в это.
Он пожал плечами.
— Они скорее будут заинтересованы, чем мы занимаемся сейчас, чем тем, как мы познакомились.
Простое слово "познакомились" заставило меня снова покраснеть.
Он съел последний кусок буррито и скомкал обертку.— Но, наверное, для нашей иллюзии будет лучше, если мы встретимся между уроками и пройдемся вместе, чтобы избежать таких ляпов...
Я нахмурилась. — У нас нет совместных уроков. Нам будет не по пути.
