— Элли, с тобой точно все в порядке? — спросил супруг, подозрительно глядя на меня. Заверив его, что я в полном порядке, и незаметно показав коту кулак, опять прилегла, прикинувшись больной. Алекс обеспокоенно посмотрел на меня, потом встал и вышел. Молча. Хоть бы сказал, куда идет…
«Мам, ну не расстраивайся. Вы помиритесь…» — протянул детский голосок.
— Да я не расстраиваюсь, — ответила, всхлипнув.
Кот, который все еще был в комнате, покрутил пальцем у виска и вышел следом за Алексом. Так я осталась одна или, точнее, не совсем одна…
Полежав немного в тишине, решила все-таки разобраться с голосом, раз мне была предоставлена такая возможность.
— Голос в голове, отзовись! — сказала я, не зная, как начать разговор.
«Она еще и обзывается!» — обиженно засопело нечто мне в ответ.
— Прости, но я себя вообще сумасшедшей считаю… — протянула, не желая обижать обладателя голоса. Все-таки не каждый день с тобой кто-то невидимый разговаривает.
«Ну ладно, не расстраивайся ты так! Ребенок я твой! Разве непонятно?!» — ободряюще отозвался все тот же голос.
— А как ты можешь говорить со мной? Обычно же младенцы молчат… — пребывая в шоке, прошептала я.
«Так это же обычные младенцы. А тут такая наследственность!» — гордо ответил малыш.
— Кстати, это же ты менял цвет моего платья? И всего остального?
«Я! — не без гордости ответил он. — Надо же было как-то привлекать к себе внимание. А потом становилось все увлекательнее и увлекательнее, вот я не удержался и заговорил», — послышался тихий смех.
— А тебя еще кто-то слышать может? — поинтересовалась я. Да уж, чем дальше в лес, тем толще лекари. Хотя в словах ребенка имелось рациональное звено — я не слышала, чтобы у кого-то столь сильного, как Алекс, рождались наследники, а значит, и утверждать, что ребенок не может говорить в утробе, нельзя.
«Нет, только ты, — вздохнул ребенок, — я с Кузей пробовал поговорить, но он не отозвался. И папа тоже», — наверное, действительно скучно сидеть там, в животе.
— Ладно, с этим разобрались. А то, что секира демона отлетела, это твоих рук дело? — спросила, вспомнив недавний инцидент. Все же, если он может менять цвет платья, то, вероятно, и на предметы тоже может воздействовать.
«Нет, я тогда спал, наверное. Ну вот! Опять самое интересное пропустил…» — обиженно засопел ребенок. Мое воображение нарисовало картину, как малыш хмурит бровки и смешно надувает нижнюю губу.
— Не беспокойся — ничего интересного ты не пропустил. Твой папа всего лишь дрался с демонами, — сказала я, пожав плечами и попытавшись успокоить грядущее прибавление.
«И я такое пропустил?! Вот блин!» — расстроенно выкрикнул ребенок.
— Это что за словечки?!
«Прости, маменька, что услышал, то и повторяю», — ехидно ответили мне. И в кого он такой…
— И в кого ты такой… — озвучила свою мысль.
«Ты действительно хочешь знать?» — все так же ехидно осведомился голосок.
— Нет, догадываюсь! Ой, скоро Алекс придет. Давай пока не будем рассказывать про тебя папе? — попросила я малыша.
«Мама, ты предлагаешь врать? Но ведь врать — это плохо», — удивленно осведомился ребенок.
— Мы не будем врать, мы будем недоговаривать. Хорошо? — как можно мягче попросила я малыша, положив руку на живот.
Немного потренировавшись, научилась общаться с ребенком мысленно. Вскоре дите замолчало, а я принялась обдумывать, что у него еще можно спросить.
Черт! Я ведь даже его пол не узнала! И какая я мать после такого? Надо будет спросить и имя ему придумать. Додумать список вопросов к малышу мне не дали — вернулся Алекс.
ГЛАВА 36
