место.
Он издевается? С моей-то меткостью? Пять ножей пролетели мимо цели, со звоном упали на пол.
— С таким успехом ты и до вечера не попадешь в цель. — Тихий смех справа раздражал больше мишеней, что с немым укором стояли напротив.
— Попаду! — Разозлившись, я замахнулась, чтобы метнуть новый нож, но в какой-то момент он вырвался из моих рук и вылетел в окно, расположенное почти за моей спиной. Алекс едва успел отскочить. Подбежав к окну, я заметила, как садовник стоит, почесывая седую голову, а его шляпа с воткнувшимся в нее кинжалом лежит в паре метров от него.
— Простите, — выпалила я, спрятавшись.
— Эх, — тяжело вздохнул Алекс, — такую силу да в мирное бы русло. Давай помогу.
После чего он встал сзади, обнял меня левой рукой за талию. Взяв мою правую руку в свою, супруг начал показывать, как замахиваться и целиться. Если кто-то подумал, что я все поняла и обязательно буду меткой, то он ошибся.
Оказавшись прижатой к сильной мужской груди, слушая тихое биение сердца, ощущая жар мужского тела, я не заметила, как мои мысли сразу куда-то улетучились и стало так легко-легко, словно весь мир сосредоточился в одном мужчине, что стоял за моей спиной, прижимая мое податливое тельце к себе. Я с некой долей восторга отметила, что мне нравятся прикосновения Алекса. В этот момент все, кроме потрясающего сильного и властного мужчины, перестало существовать. Волшебство длилось недолго. Через пару секунд он отпустил меня и отошел на пару метров.
— Ты все поняла? — холодно спросил мужчина, словно это не он пару секунд назад прижимал меня к себе. Стоп, мне все это показалось?
— Поняла! — Злясь на себя и на холодный тон супруга, я кинула нож. Соберись, тряпка! Я тут лужей растеклась, а он и ухом не повел. Бесчувственный гад! Я тебе устрою, только отдышусь и начну мыслить здраво!
Как я ни старалась, из нескольких десятков ножей в мишень попал только один, да и то в самый край.
Обозвав меня косорукой, Алекс хмыкнул, что-то пробормотал, и со стороны мишени, брызгая зеленой слюной, на меня полетело некоторое подобие большой пчелы сантиметров двадцати в диаметре. Испугавшись, я вскрикнула и метнула нож. Пчела растаяла, а нож оказался практически в центре мишени.
— О, не такая уж ты и косорукая, как я думал, — сказал муж, вновь посмотрев на часы. — Тренировка окончена. Надеюсь, завтра ты не опоздаешь.
Он вышел, а я поплелась к себе в комнату, едва переставляя ноги. Болело все, от шеи до кончиков пальцев. В комнате я приняла ванну и уснула, как только голова коснулась подушки.
Очнулась ночью от зверского голода. Конечно, весь день и маковой росинки во рту не было. Будить слуг не хотелось, да и где их сейчас искать? Поэтому, накинув халат, который, как и ночная рубашка, едва доходил до колен, вышла из комнаты и пошла в сторону кухни.
Свет нигде не горел, пришлось продвигаться на ощупь, благо светила луна и хоть что-то можно было разглядеть. Уже около входа в кухню я во что-то врезалась. Ощупав сей «предмет интерьера», обнаружила широкие плечи, накачанную грудь, кубики пресса. Когда моя рука автоматически стала опускаться ниже, ее перехватили.
— Детка, полегче, я все-таки не железный, — услышала чуть насмешливый хриплый голос возле уха. Меня обдало жаром. — Или ты решила все-таки исполнить свой супружеский долг? Ну что ж, я готов! — сказал он, а я, осознав, что именно ощупывала, отскочила назад.
— Нет, — пролепетала, залившись краской. Хорошо, что здесь темно и ему ничего не видно.
— О, Элли, наконец-то я обнаружил то, что заставляет тебя замолчать и покраснеть. — Веселость Алекса напрягала не меньше его подколок. Он же темный и ужасный, тогда почему ржет? Озвучить вопрос я не решилась, испугавшись того, что мое желание может исполниться.
— Ты видишь в темноте? — заметила с удивлением.
— Да, я когда-то баловался такими заклинаниями и изобрел парочку, — небрежно сказал Алекс, ведя меня на кухню, где он зажег свечу. Ой, лучше бы он этого не делал. И так есть хотелось, а тут еще вид кубиков пресса и мышцы груди с темными небольшими сосками. Ой, держите меня!
— А что ты тут делаешь? — уточнила я немного дрожащим от волнения голосом, хотя старалась скрыть эмоции, вызванные натренированным телом супруга. Даже несколько шрамов не портили его, добавляя агрессивности и первобытной мужской энергетики. Стало жарко…
— Да вот ужинал. Кухарка рвалась накрыть в столовой, но мне хотелось побыть в одиночестве. — Голос мужчины звучал устало.
— Прости, тогда я пойду. — Почему-то не было желания мешать трапезе. Даже есть расхотелось.
— Да ладно, я уже поел. А ты чего полуночничаешь? Почему не позвала служанку? — В голосе супруга слышались нотки раздражения, но я решила не дерзить.
— Не знаю, мешать не хотела. Они же и так испуганы, не хватало еще по ночам их пугать, — пожала плечами, глядя, как Алекс
