теле, я соображала с трудом, что от меня требуется, поэтому перевела затуманенный взгляд на Алекса. Его темные волосы разметались по плечам и обрамляли лицо, делая его поистине прекрасным, глаза были практически черными и неотрывно смотрели на меня с таким желанием, что тело не выдержало. Со следующим движением любимого моя душа унеслась в небеса, взорвавшись миллионом маленьких фейерверков. Глубоко вонзившись в меня еще раз, Алекс забился в экстазе, шепча мое имя.
— Это было божественно. — Я нашла в себе силы, чтобы прошептать это.
— Скоро ты поймешь, что может быть еще лучше, моя чувственная маленькая девочка, — тихо рассмеялся Александр. Он лег рядом, облокотившись на кровать, и стал рисовать на моей груди какие-то замысловатые узоры. Шевелиться не хотелось, как и говорить. После того взрыва, что я ощутила, на меня накатила усталость. Все, что я могла, — это лежать, наслаждаясь легкими, словно дуновение ветра, прикосновениями. — Я отнесу тебя в душ на время, пока нам сменят простыни.
Супруг бережно поднял меня на руки и отнес в ванную. Я пребывала в полусонном состоянии, поэтому даже не рассмотрела интерьер, подставив тело теплым струям воды, что стекали с потолка небольшим водопадом, и ожидала, пока Алекс уйдет. Было неловко, ведь мы так ни о чем и не поговорили, но начинать разговор первой я не решалась. Муж же вопреки моим ожиданиям остался, медленно вымыл меня, затем себя, после чего вытер полотенцем и отнес мое уставшее от переживаний и чувств тельце обратно, уже на чистую кровать.
Больше ничего не напоминало о нашей близости, и на душе стало тоскливо. Словно утром, когда просыпаешься и понимаешь, что чудесный сон был всего лишь видением. Но ведь Алекс сейчас рядом. Со мной.
— Все завтра, — сказал Александр, увидев, что я напряглась, лежа на подушке. — Спи и не забивай свою прекрасную головку ерундой. — Легкий поцелуй и ощущение объятий любимого — именно то, чего мне не хватало, чтобы уплыть в страну грез и желаний. Пусть и во сне. Это была поистине волшебная ночь — Властелин моего сердца был необычайно нежен со мной.
ГЛАВА 24
Проснувшись утром на плече супруга, я еще некоторое время боялась открыть глаза. А что, если это все сон? И то море нежности, в котором он искупал меня вчера, — не больше чем плод моего воображения? Больного, надо полагать, ведь
Я открыла глаза и осторожно, боясь спугнуть минуты ленивого утра, потерлась щекой о теплую «подушку», на которой полулежала, потом немного передвинулась, чтобы иметь возможность видеть лицо мужа. Рука Алекса сильнее обвила мою талию, но веки остались неподвижными. Спит. Сквозь приоткрытые веки я рассматривала любимого, замечая каждую черточку, каждую родинку. Как вот эта на шее, почти у самого подбородка. Совсем маленькая, не больше точки. А я раньше и не видела ее…
Луч солнца скользнул по подушке, остановившись на губах Алекса. Расслабленное лицо без кривой усмешки и ленивого прищура казалось еще красивее. Но теперь это была не далекая красота, которой любуются как божеством, а родная, вызывающая тепло в душе, заставляющая сердце стучать быстрее. Даже шрам теперь не казался ужасным, хотя я и до этого не считала это увечье таковым. Это ведь всего лишь шрам — не более. Он придавал лицу жизни, напоминая, что мой муж — человек, а не божество, что он тоже имеет право на ошибки. Интересно, как он получил этот шрам?
— Ты во мне дырку протрешь, — с усмешкой сказал Алекс, приоткрыв один глаз, и поморщился от яркого света.
— Доброе утро. — Голос звучал хрипловато. Или это после вчерашнего? Щеки залила краска, а я, отвернувшись, поспешила спрятать глаза. Не дали. Алекс нежно и в то же время настойчиво развернул меня к себе, обняв и поцеловав в макушку, после чего отстранился, внимательно глядя мне в глаза. Теперь зрачки не были черными. Они скорее напоминали жидкое серебро.
— Элли, маленькая моя, чего же ты смущаешься? Это из-за того, что случилось ночью? — спросил он, улыбаясь, а я еще больше смутилась и вновь попыталась опустить взгляд. — Все было восхитительно! Я так долго этого ждал!
— Ждал? — до меня медленно доходил смысл его слов. Он — красивый, сильный, властный, и я… Ничем не примечательная девушка, волей судьбы оказавшаяся его женой.
— Да. Ты — мой маленький колючий ежик, — я обиженно запыхтела, услышав это сравнение, — ждал. Ты оказалась чертовски
