Рыжий криво усмехнулся.
– Не понимаешь добра, значит, да? Ну ладно. С трупа сниму. Ты постарайся уж, чтоб его сильно не повредили, ладно?
Гыгыкнув напоследок, рыжий развернулся и ушел. Через несколько секунд стукнула дверь и снова воцарилась тишина.
Хотя нет. Полной тишины не было. За второй дверью, той, что стальная, слышались какие-то звуки. Не то всхрапывание, не то урчание. Как будто крупное животное мучилось от несварения желудка. Что там у них? Псарня, что ли? Хотя нет. Таких звуков от собак Айвэн не слышал никогда. Ай, да какая разница? По фигу.
Сейчас, когда остатки сна слетели окончательно, наемник понял, что отдых желанного облегчения ему не принес. Наоборот, даже стало хуже. В башке туман, кости ломит. Тошнота. Нет, это явно не простуда и не сотрясение. Черт знает что.
Пить хотелось неимоверно. Он покосился на бутылку. Что там? Опять та бодяга, которой его бородатый напоить пытался? Блин, да не по фиг ли? Если сам бородач пил из своей фляжки – вряд ли там отрава. Ну и вода там в хоть каких-то пропорциях, но имеется. Ладно. Попробуем.
Наемник взял бутылку, открутил крышку и принюхался.
Алкоголь там есть, точно. Но есть и еще что-то. К характерному запаху спирта примешивался еще один, кислый. Пахнет не то чтоб совсем отвратительно. Айвэну за свою не очень долгую, но весьма насыщенную жизнь приходилось пить бурду и похуже. А, к черту!
Он поднес горлышко к губам и сделал осторожный глоток. Потом еще один. И еще. Убедившись, что жидкость не просится наружу, стал пить смелее. Залив в желудок граммов триста, убрал бутылку ото рта и рыгнул.
Пойдет. Не нектар богов, но жажду утолил, на удивление. А то, что там алкоголь… Ну и хрен с ним!
Айвэн сел. Тошнота отступила. И тремор – тоже. И вообще состояние очень даже улучшилось. Он покосился на бутылку. Нифига себе. А ведь реально лучше стало. В голове прояснилось, вестибулярный аппарат прекратил забастовку. Это что ж у них там такое, а?
Он дотянулся до бутылки, сделал еще несколько глотков. Откуда-то взялась бодрость, почти сразу же, впрочем, сменившаяся сонливостью. Но не болезненной, а обычной. Так бывает, когда плотно поешь или зайдешь из холода в тепло. Он не стал противиться организму, а устроился на соломе поудобнее, снова натянул капюшон и моментально вырубился.
– Эй, ты там не сдох еще?!
Вот уроды! Дайте же поспать человеку!
Айвэн разлепил глаза и покосился на решетку, стараясь не подавать виду, что проснулся.
В коридоре стояли двое. Давешний громила и рыжий-щербатый. Оба при оружии. У громилы – «калаш», правда, странный какой-то, Айвэн такого не видел никогда. Какая-то румынская подделка, что ли? Щербатый был вооружен попроще – обрезом двустволки.
– Хватит дрыхнуть, лежишь там, вылеживаешься. Пришло время отрабатывать потраченный на тебя живец.
Наемник подумал и решил не кочевряжиться. Все равно, если этим упырям чего-то надо, они своего добьются. У них есть оружие, у него – нет. Если будет выполнять то, что сказано, – хотя бы обойдется без побоев.
Надо экономить силы. Они пригодятся, чтобы выбраться отсюда и хорошенько поквитаться с этими уродами.
Айвэн встал и с удивлением отметил, что все признаки недомогания исчезли. Вообще все. И даже рубцы и ссадины, оставленные ремнем громилы Краша, почти не болели. Что там, в бутылке, живая вода, что ли?
Он нагнулся, поднял бутылку и принялся пить. От решетки донеслись одобрительные смешки.
– Распробовал, да? – Краш улыбался одной из самых мерзких улыбок, виденных когда-либо Айвэном. – Ты там только не усердствуй. Его много пить вредно.
Наемник закрутил бутылку и бросил ее в угол. Повернулся к решетке:
– Чего надо?
– На выход. Пришло время чуток повесе литься.
Лязгнул замок, дверь открылась. Айвэн напрягся, готовясь к броску, но с той стороны стояли не полные идиоты. Краш со Щербатым отошли в сторону и навели на него оружие.
– Тебя два раза просить нужно, что ли?
Наемник криво усмехнулся и вышел в коридор.
– Прямо двигай! – раздалась команда. – И без фокусов.
Айвэн пошел вперед. Прошел примерно половину пути до выхода, когда сзади послышался окрик:
– Стоять! Направо. Дверь видишь?
В промежутке между двумя камерами и правда был дверной проем. Дверь здесь тоже была металлическая, и закрывалась она, что интересно, изнутри.
– Открывай и выходи, – это уже Щербатый. – И постарайся комбинезон не испортить, как человека тебя прошу. А то остальные уж в очень неприглядном состоянии были. И надевать-то нечего, даже если от крови отстирать удастся.
