распространяются новости! Они неплохо поговорили, но, когда редактор попросил объяснить произошедший феномен, пастору было нечего сказать. Почему милосердный Господь даровал двум прихожанам Уоррена возможность говорить с умершими? Почему именно им и почему сейчас?
Пастор снял очки, помассировал виски, потом запустил пальцы в свои тонкие седые волосы. Щеки его обвисли, как у старого гончего пса. Единственными частями тела, не прекратившими рост, были уши и нос: казалось, с каждым годом они становятся все больше. Дни борьбы за утверждение истины остались далеко позади – собственно, Уоррен бросил это занятие почти сразу же, как окончил семинарию. Глупо сражаться за истину в восемьдесят два, когда твои зубы ночуют не у тебя во рту, а в стакане.
Несколькими днями ранее он позвал Кэтрин к себе в кабинет, рассказал о звонке с телевидения Алпены и попросил ее вести себя очень осмотрительно.
– А как Элиас Роу? – спросила она.
– Я его не видел со дня той службы.
– Пастор, церковь «Жатва надежды» была выбрана не просто так, – с довольным видом сказала Кэтрин и встала. – А когда церковь избирается Господом, она должна возглавить марш веры, но никак не противиться ему. Вы согласны?
Уоррен смотрел, как решительно она надевает перчатки. Вопрос Кэтрин воспринимался им скорее как угроза.
В тот вечер Элиас заглянул в закусочную Фриды – только здесь, в зале, разделенном на уютные закутки, можно было поесть после девяти часов. Он занял место в углу и заказал порцию ячменного супа с говядиной. Посетителей почти не было, и это радовало Элиаса. Ему не хотелось докучливых вопросов.
Признание, сделанное в церкви, существенно изменило жизнь владельца строительной компании. Элиас чувствовал себя так, будто скрывается от погони. Он хотел всего-навсего поддержать Кэтрин и сказать, что она не сумасшедшая и не выдумщица. Ведь ему тоже звонили «оттуда» – уже пять раз! – и отрицать подобный факт было бы грехом.
Но Элиаса эти звонки вовсе не радовали. С ним говорила не умершая возлюбленная, а бывший рабочий, который до сих пор на него злился. Кровельщик Ник Джозеф проработал у Элиаса десять лет. Ник был мастер выпить и поскандалить, часто опаздывал, да и трудолюбием не отличался, зато всегда изобретал убедительные причины своих опозданий и скверно выполненной работы. Если он появлялся под хмельком, Элиас отправлял его домой, не заплатив ни цента.
Однажды Ник, будучи пьяным, полез на крышу и затеял перепалку с владельцем дома. Забыв об осторожности, он размахивал руками и в какой-то момент потерял равновесие. При падении он сломал руку и повредил позвоночник.
Когда Элиасу сообщили о происшествии, он не столько посочувствовал Нику, сколько разозлился и велел сделать тест на наличие алкоголя в крови. Напрасно Ник орал своим напарникам, чтобы те никого не вызывали. Приехала «скорая». Медики сделали тест и признали рабочего пьяным, в результате чего Ник утратил право на пособие по нетрудоспособности.
С тех пор он больше не работал, время от времени оказывался в больнице, где продолжал скандалить по поводу стоимости лечения, превышавшей его урезанную страховку.
Спустя год после случившегося Ника нашли мертвым в подвале его дома. Врачи констатировали смерть от сердечного приступа.
Это было полтора года назад. И вот теперь Ник внезапно начал звонить Элиасу.
–
С этого вопроса начался первый разговор с тем светом.
Элиас поинтересовался, кто звонит.
–
У Элиаса затряслись руки. Он посмотрел на определитель номера и увидел надпись: «Номер неизвестен».
Через неделю Ник позвонил снова – Элиас тогда находился в доме своей заказчицы, Джоузи.
–
– Прекратите. Кто бы это ни был, больше мне не звоните, – рявкнул тогда Элиас и выронил телефон.
Почему звонки Ника продолжаются? Почему умерший пьянчуга звонит ему? Почему сейчас?
Официантка принесла заказанный суп. Элиас через силу заставил себя проглотить несколько ложек: аппетит он давно утратил. Завтра он поменяет номер. Если эти звонки действительно были Божьим знамением, то Элиас выполнил возложенную на него миссию. Он подтвердил их существование. И хватит с него этого чуда!
Шестая неделя
За два года до изобретения телефона Александр Белл проводил опыты с ухом мертвеца.
Ухо вместе с барабанной перепонкой и сопряженными костями добыл для него помощник Белла, хирург. На ухе покойника мистер Белл, тогда молодой преподаватель ораторского искусства, намеревался изучить роль барабанной перепонки в передаче звуков. К барабанной перепонке он прикрепил соломинку, другой конец которой положил на закопченную стеклянную пластинку. Снаружи Белл поместил рупор.