смог повлиять на эту чрезмерно эмоциональную даму…
– Кортни! Здравствуй, моя бабушка на кривой телеге… – обалдело выдавил из себя Джеффри Ферч, запуская руку во взъерошенную шевелюру.
– Кортни, деточка… – облегченно вздохнула вдова Роуз.
– Кортни? – выдохнул Аурилис Киббс. Ему еще ни разу не доводилось слышать о том, что похититель сам возвращает похищенную домой.
– Господи, спасибо тебе! – Морис готов был упасть на колени, но понимал, что сейчас не самое подходящее время для раскаяния. Да и потом, ситуация не разрешилась до конца.
Он знал, чего хочет Говард, но не понимал, почему на этот раз мистер Хилтон решил навестить его лично. Морис медленно, взвешивая каждый шаг и мысленно оценивая каждое слово, подошел к скульптурной группе «Похищенная и похититель».
– Мистер Хилтон… – Морис старался выглядеть спокойно, однако в душе его клокотала такая буря, которую могло переплюнуть только цунами у полинезийских островов. – Я выполню все ваши требования. Я умру, если нужно. Только отпустите Кортни…
– Она свободна, – улыбнулся Говард. – Абсолютно свободна. Я не держу эту девушку и не требую у тебя денег…
Если бы небо разверзлось и из белоснежных облаков посыпался конфетный дождь – это желание маленький Морис неизменно загадывал на Рождество Санте, – он удивился бы куда меньше, чем тому, что сейчас услышал. Говард Хилтон отпускает Кортни. Говард Хилтон не требует денег. Говард Хилтон улыбается и, очевидно, готов полюбить весь мир… Выходит, что Морис и вправду тронулся умом, если думает, что такое происходит наяву.
– Да, да. Ты не ослышался… – произнес Говард Хилтон, по-прежнему глупо улыбаясь. – Все в прошлом. Я обо всем забыл, и, надеюсь, ты тоже забудешь…
– Но почему? – вырвалось у Мориса. – Почему? Так ведь не бывает…
– Я тоже думал, что так не бывает… – Голос Говарда дрогнул. – Но сегодня у меня открылись глаза. И я понял, что все бывает так, как мы и не предполагаем… Я, может быть, не очень умен. Может быть, я ужасный человек и отвратительный отец… Но я твой отец, Морис. Понимаешь, твой отвратительный отец…
По лицу Говарда текли слезы. Теперь он не казался Морису исчадием ада, не казался ему тупицей из тупиц. Он был его отцом, как ни странно было сознавать это новое для Мориса понятие. Этот человек, причинивший ему столько горя, человек, из-за которого он всю свою жизнь провел в бегах и обмане, человек, которого он сам же обманул и был почти им наказан, был его отцом. И теперь стоял перед Морисом, хныча хуже ребенка, которому не дали обещанной конфеты…
– Да… – Аурилис Киббс поставил точку на всеобщем молчании, разлитом в воздухе. – Да… Иногда у меня возникает ощущение, – сказал он не то сам себе, не то отцу Генри, задумчиво глядящему то на Мориса, то на его вдруг обретенного отца, – что весь мир за границами Эпплдэя сходит с ума… Не думаю, что людям это нравится… Но почему они не делают ничего, чтобы это остановить?
Отец Генри перевел взгляд на Аурилиса Киббса.
– Все дело в территории, мой друг… Эпплдэй – маленький городок, и ты сам знаешь, что здесь проще навести порядок. И потом, традиции… Кто знает, сколько времени нашим предкам понадобилось на то, чтобы мы жили так, как живем сейчас?
– Да, – кивнула вдова Роуз, утирая уголки глаз платочком. Ей не хотелось плакать, но слезы упрямо текли по ее лицу. Ведь на такое невозможно смотреть глазами равнодушного наблюдателя… – Да… Верно… Только самая сильная традиция в нашем городе одна: делай добро, и люди ответят тебе тем же…
На это Миранде Ширстон, женщине, у которой всегда находилось едкое словцо, нечего было сказать… Крепостные стены, которыми она была окружена в родном Эластере, рушились на глазах. Она стояла и смотрела на свою повзрослевшую дочь, которая была совсем девочкой, когда оставляла город своего детства. На ее любимого, отец которого обливался слезами. На вдову Роуз, утиравшую глаза белоснежным платком. На отца Генри, который умел произносить проповеди не только в стенах церкви. На шерифа Киббса, который был похож на кого угодно, но только не на шерифа. И на Джеффри Ферча, которому нечего было сказать, так же, как и ей… Она смотрела на всех этих людей и думала, почему никогда раньше ей не хотелось плакать так сильно, как сейчас…
Эпилог
Если когда-нибудь вы заезжали в городок Эпплдэй, то, наверное, знаете, как красиво бывает там поздней осенью. Пурпурные, желтые, огненно- рыжие листья украшают кроны деревьев и лежат мохнатым ковром у вас под ногами. Хрустальные глаза озер чуть подернуты первыми заморозками и глядят на вас с каким-то почти детским удивлением и восторгом. Горький запах костра щекочет вам нос, и вы вдыхаете его, с каждой секундой все глубже и глубже проникаясь воистину прекрасной атмосферой Эпплдэя. А еще – неотъемлемый запах яблок, который преследует вас на повороте каждой улицы. Ведь только ленивый не варит компот, не печет пироги, не делает наливку из самых вкусных, самых сочных, самых сладких на свете эпплдэйских яблок…
По правде говоря, в Эпплдэе хорошо не только поздней осенью, но и в любое время года. Потому что, когда бы вы ни приехали в этот город: летом, зимой или весной, – вы запомните его навсегда. Этот город – самый счастливый город на свете. Только здесь вы можете услышать под окнами местного шерифа Аурилиса Киббса, который вовсе не похож на шерифа, детскую песенку:
А потом – смех ребятни. Только здесь вы можете увидеть, как по воскресеньям целая толпа народу идет в дом вдовы Роуз для того, чтобы поесть кнедликов, выпить яблочной наливки и повеселиться. И только здесь вы можете понять, что такое настоящее веселье. Потому что искренне, беззаботно веселиться каждый день могут только эпплдэйцы.
Сегодня в Эпплдэе особый день. Отец Генри готовился к этому дню целый месяц. Он каждый день сочинял проповедь, а на следующий – откладывал старую и начинал новую. А все потому, что каждый раз перед венчанием молодых в Эпплдэе отец Генри не может найти слов, для того чтобы сказать, какое это счастье – любить и быть любимым…
Около местной церкви полно народу – на свадьбу Кортни и Мориса собрался весь город. Здесь и Аурилис Киббс, тот самый, который совсем не похож на шерифа, и у которого однажды, если верить детской дразнилке, скис компот. И его жена Лавиния, у которой на лице всегда играет счастливая улыбка, что неудивительно, ведь они с мужем без ума друг от друга, несмотря на то что вместе уже двадцать лет. И вдова Роуз, которая наконец-то смогла отдать дом своей двоюродной сестры в хорошие руки. Отец и сын Бредли тоже здесь. Их рыжие шевелюры тщательно расчесаны и завиты.
Кое-кто приехал из других городов. Это Миранда Ширстон, мать невесты, и Джеффри Ферч, который поведет невесту к алтарю. Рядом с Мирандой и Джеффри стоит счастливый Говард Хилтон, отец жениха. Он переехал в Эпплдэй совсем недавно. У него сомнительное прошлое, но в Эпплдэе не любят судачить об этом, потому что сплетни – скверное дело. Тем более что Говард Хилтон теперь занимается очень хорошим делом: он решил открыть в Эпплдэе парк аттракционов, чтобы дети и взрослые могли каждые выходные крутиться на разных занятных штуковинах…
Но мы, пожалуй, отвлеклись. Ведь самые главные на этом празднике – жених и невеста. Морис и Кортни действительно счастливы. Они обрели то, что хотели: свободу и любовь. И теперь, когда они стоят у алтаря перед ласковым взглядом отца Генри, едва сдерживающего счастливые слезы, в их глазах светится такое пламя, какое никто и никогда не сможет потушить. Правда, у каждого из них есть друг от друга секреты. Но совсем маленькие, размером с почтовую марку. Кортни по ночам любуется спящим Морисом и называет лунную дорожку на его лице Жемчужной Тропой. Что это такое? Спросите лучше у Кортни. Может быть, если вы зайдете к вдове Роуз в субботу, когда Кортни будет помогать ей печь кнедлики для Воскресника, она расскажет вам об этом… У жениха тоже есть свой маленький секрет. Он влюблен в родинку на подбородке своей невесты, называет ее «шоколадной звездочкой» и любуется ею, когда Кортни читает книги и не видит его внимательного взгляда.
Кстати, медовый месяц молодые проведут в Мексике, в городе Ларедо, куда невесту когда-то возил отец. Морис немного боится этой поездки – когда-то ему приснился страшный сон о мексиканских кактусах, – но он уверен, что все это – блажь и пройдет само собой…
Ну вот, мы пропустили самый волнующий момент. А все потому, что я слишком долго рассказывал вам о маленьких секретах наших новобрачных… Впрочем, имеет ли значение «да», сказанное у алтаря, когда жених и невеста уже давно вручили друг другу свои сердца? Не знаю… Думаю, каждый из вас имеет на этот счет особое мнение…
И вот они выходят из церкви. Невеста хороша, как ясный день. В белоснежном платье, расшитом цветами, она похожа на сказочную принцессу. Да и жених не отстает. На нем темно-синий костюм и белоснежная роза в петлице. Но самое главное – их глаза. В них столько счастья, радости и света, что, думается мне, они могли бы поделиться этим со всем миром и не обеднеть. Впрочем, что в этом удивительного, ведь Кортни и Морис теперь – жители Эпплдэя. А, как уже было сказано, эпплдэйцы – самые счастливые люди на свете…
