С этими словами я повернулась к машине, залезла в нее, достала рюкзак, раскрыла, из него вытащила кепку, бутылку с водой. Кепку надела, бутылку просто взяла, рюкзак привычно перекинула за спину и потопала с пригорка к сказочно красивому городу, возвращая ощущение волшебства и праздника в душе.
Жаль, с возвращением ощущения праздника не вышло, потому как позади раздалось:
– Склонность человеческих самок к театральным выпадам – это нечто.
И это произнес кто-то из тех двух оборотней, которые в машине не разговаривали. То есть еще и эти!
– Роутег, ты их лучше знаешь, чего это она? – спросил второй из ранее молчащих.
И главное, они совершенно, вот вообще не пытались говорить тихо, отчетливо понимая, что я все слышу.
– Играет в оскорбленную невинность, – с нехилой долей презрения ответил Роутег.
Я споткнулась. Остановилась, борясь с неистовым желанием вернуться и как минимум дать в морду. Потом поняла, что смысла нет – что бы я сейчас ни сказала, как бы ни поступила, эти все вывернут по-своему, у них ведь уже имелось на счет меня свое непоколебимое мнение. Обидно до слез. Обидно и горько. Да, Роутег мне понравился, просто симпатичный и приятный на вид, так что да, понравился, как человек… в смысле – оборотень. Не более. Какого он вообще все извратил? В общем, приятное поначалу похищение превратилось в очередное испытание для моей психики. Нет, я все понимаю, у них явно счеты к Вихо, но я-то тут при чем? У меня к нему тоже счетов хватает… а впрочем, какое им всем дело до этого.
Тяжело вздохнув, я вскинула подбородок, расправила плечи и постаралась выбросить из головы все мысли об оборотнях. В конце концов, мне как-то обустраиваться нужно, а не размышлять обо всяких с их ошибочными суждениями. Не уверена, что я в этом городке надолго, а зная Вихо, не приходится даже сомневаться, что он меня и тут достанет, но по факту сама мысль, что я его сегодня не увижу, безумно радовала.
И тут я остановилась и неожиданно совершенно четко осознала – я сегодня Вихо не увижу! Боже, в это было так трудно поверить. Трудно, но до чего же приятно осознавать, что моя жизнь еще продолжается! Это все равно что неожиданно получить отсрочку перед казнью! И несмотря ни на что, видит небо, как же я благодарна моим похитителям за эту передышку. Безмерно просто.
И я продолжила идти вниз по склону.
До города я спустилась минут за двадцать, и тут же мне навстречу выскочили собаки, рыжевато-серые, с умными остренькими мордочками, большими ушками и вообще забавные такие. Я остановилась, с интересом глядя на эту стаю, и уже когда налетели, начали обнюхивать, вспомнила, что, кажется, это как раз не собаки, а койоты. Протянула ладонь, погладила ближайшего – зверь зарычал, а потом неожиданно лизнул руку – так и познакомились. Затем вся стайка вокруг меня запрыгала, затанцевала, а после умчалась обратно в кусты и побежала, кажется, по параллельной улице. Я же решительно направилась к главной, благоразумно предположив, что именно здесь должны быть магазины, ресторанчики и тому подобные заведения, в которых я гарантированно смогу найти себе работу, а может, даже и жилье.
Городок и вблизи не терял сказочного очарования – очень уж был чистый, выбеленный и в целом невероятно уютный. Я прошла мимо явно административного здания, перед которым переливался и журчал круглый фонтан, прошла дальше, пока не узнала в третьем от начала города здании магазин, по крайней мере, витрина и масса выставленных в ней товаров недвусмысленно на это намекали.
Свернув с залитой солнцем дороги, я поднялась на порог, толкнула дверь, которая тут же отреагировала звякнувшим колокольчиком, и на звук из глубины лавки раздалось:
– Да-да, уже иду.
Я осторожно вошла в прохладное помещение, где тихо гудел кондиционер, оглядела странный магазин. Почему странный – я вовсе не увидела кассового аппарата. То есть тут имелась торговая стойка, огромные холодильники с напитками, молочными продуктами, яйцами, соками и прочим, стеллажи с крупами и другими товарами, а вот кассового аппарата не было…
И вдруг послышался топот ножек по ступеням, дверца со звоном колокольчика распахнулась, и в магазинчик вбежала маленькая рыжеватая девочка, крикнув с порога:
– Бабушка, в городе чужой! Ой… – заметила она меня.
– Привет, – сказала я, с интересом разглядывая ее короткое потертое платье с бахромой, пошитое, кажется, из кожи.
– Ой, – повторила малышка еще раз, пятясь к двери. – Ой-ой…
Из двери, ведущей в служебное помещение, вышла высокая седая женщина, в длинном платье, тоже с бахромой и, кажется, тоже кожаном, с прической, собранной в небрежный пучок, и передником, в котором словно что-то раскладывала. Она подняла голову, увидела меня и удивленно остановилась. То есть совершенно остановилась, без какого-либо движения, только крылья носа трепетали, выдавая тот факт, что оборотень улавливает мой запах. Я же с интересом смотрела на нее: говоря откровенно, впервые вижу женщину-оборотня так близко и без очков. Те, что доводилось видеть ранее, глаза обычно прятали.
– Добрый день, – вежливо поздоровалась я.
Женщина все так же молчала, пришлось продолжить:
– Меня зовут Мадди, я в городе впервые, ищу работу и место для ночлега, умею делать практически все, что не умею – быстро научусь. Может, вам
