Он запнулся.
— Им нужно покаяться? — предложила Айви, и Гэбриэл кивнул.
— Но это будет неправдой! — выпалила я, но вспомнила об отце Меле и одумалась. — Но… мы не думали, что кто-то пострадает.
— Будь умнее, Бетани, — проговорил брат.
Он не хотел разводить лишние дебаты.
— А по-моему, ты не имеешь права об этом рассуждать, — дерзко заявил Ксавье.
— Мы пытаемся вам помочь, — мягко вымолвила Айви. — Но сначала необходимо понять, что происходит.
— То есть вы сами не в курсе? — удивилась я.
Гэбриэл и Айви всегда настроены на связь с Царством Небесным, как на четкую радиоволну.
— Ваш случай беспрецедентен, — продолжала сестра. — Такое было лишь однажды.
Мы с Ксавье вытаращили глаза. Айви надо изъясниться попроще.
— Айви говорит о нефилимах,[6] — буркнул брат.
— Ладно тебе! — выдохнула я.
— Кто они? — спросил Ксавье.
— Так названо потомство, родившееся в стародавние времена, когда «сыны Божии» спустились с Небес и были сражены красотой «дочерей человеческих», — сказала я. — От их союзов родились полулюди-полуангелы.
— Серьезно? — Ксавье вздернул брови. — Когда мы изучали Библию, нам такого не сообщали.
— Это не общепринятая доктрина, — сухо бросил Гэбриэл.
— Но разве мы имеем отношение к нефилимам?
— Нет! — с жаром ответила я. — Те ангелы, которые вступали в связь со смертными, — падшие. Они лишились благодати Божьей. Они восстали против Господа. В Царстве Небесном вряд ли могут считать наш проступок настолько серьезным? Правда?
— Не знаю, — негромко отозвалась Айви. — Но ты связала себя с миром смертных — точно так же, как те ангелы.
Айви права. А от взгляда Гэбриэла не укрылось, что я поглаживаю свое обручальное кольцо. Я опустила голову и залюбовалась сиянием бриллиантов в гаснущем свете заходящего солнца. Я была уверена, сама судьба предначертала мне всегда носить его. Я не собиралась с ним расставаться — по крайней мере, без боя.
— Сними его, — довольно грубо предложил Гэбриэл.
— Что?
— Не надо его демонстрировать, — с каменным лицом произнес мой брат.
— Нет, — заявила я без малейших колебаний. — И пусть весь Рай злится.
Гэбриэл приготовился пререкаться со мной и дальше, но Айви порывисто подошла к нему и что-то шепнула брату на ухо. Мы с Ксавье разобрали только последнюю фразу.
— Хватит, — сказала Айви. — Все равно уже ничего не изменишь.
Как я ни хорохорилась, но вдруг поймала себя на том, что дрожу от страха.
— Тебе плохо? — заботливо спросил Ксавье, обнимая меня за талию.
А я вспомнила, что тех падших ангелов постигла печальная участь. Неужто я навлекла на свою голову смертный приговор? Нет, не только на себя, а на нас обоих? Мои брат с сестрой прочли мои мысли.
— Не делай поспешных выводов, — вымолвил Гэбриэл.
— Запасемся терпением, — утешила меня Айви.
Она потянулась к столику, на котором лежали ключи от машины, но Гэбриэл накрыл ее руку своей ладонью.
— Оставим им джип. Не бойся. Если вы попадете в беду, мы это почувствуем. А вы в таком случае уезжайте. Мы вас разыщем.
Ксавье кивнул.
Он оказался более понятливым: быстро прошел по комнате и старательно задернул шторы.
— Мы постараемся вернуться как можно скорее, — произнес Гэбриэл. — И обязательно заприте за нами дверь.
— Эй, а как мне быть с родителями? — воскликнул Ксавье. — Наверняка они жутко волнуются.
Пару минут Гэбриэль молча сверлил взглядом пол.
— Я об этом позаботился, — заявил он наконец.
— Вот как? — возмутился Ксавье.
До сегодняшнего дня Вудсы оставались вдали от наших проблем, и я знала: Ксавье устраивает подобный расклад.
— Что ты сделал с моей семьей?
