Громилы начали делать то, чего я меньше всего от них ожидал - они побросали свое оружие и принялись стаскивать свои пальто и куртки. Как только они их сняли, они начали корчиться и преображаться. Суставы выкручивались и плоть шла волнами. Рубашки натянулись, когда их плечи нечеловечески исказились, их лица вытянулись практически в собачьи морды, зубы трансформировались в клыки и бивни. Руки стали толще и удлинились, заканчиваясь очень длинными когтями.
— Божемойбожемойбожемой, — прошептал Харви, начиная задыхаться от паники. — Что они такое?
— Вурдалаки, — мрачно ответил я. — Сильные, быстрые, крайне живучие.
— Что они будут делать?
— Прорвутся сквозь стены, окружат нас со всех сторон, убьют нас и сожрут, — ответил я.
И, в полнейшей тишине, вурдалаки начали рвать гипсокартон по обе стороны моей оборонительной позиции в дверном проеме, чтобы сделать именно так, как я сказал.
Глава 18
Проламываться сквозь гипсокартон — удивительно шумный процесс. Ломается он с громкими хлопками и треском. Вурдалаки известны своей способностью когтями проделать дыру в каменной стене мавзолея, чтобы полакомиться славной полуразложившейся человечинкой. Гипсокартон и дерево не вызвали у них больших трудностей, сгобившись и работая когтями, они продирались сквозь него, не сбавляя темпа.
У нас было в запасе секунд шестьдесят, не больше, прежде чем они прорвутся сквозь стену и окружат нас.
—Они идут, —тяжело дыша причитал Харви, —Они схватят нас. Что нам делать?
Мое сердце забилось куда быстрее, чем секунду назад. Вурдалаки — это не шутка. И сражаться с ними в таком ограниченном пространстве для чародея было хуже всего. Мой защищенный заклятьями пыльник не сильно поможет, если один из них попытается откусить мне голову. Не важно, сколько раз ты встречался лицом к лицу с опасностью. Когда твоя жизнь под угрозой и ты знаешь об этом, тебе становится страшно, без вариантов.
Страх — настоящий, чистый, наполненный адреналином страх — овладел мною.
— Гм... —сказал я, не поддаваясь панике. —Мы...
Я собирался сказать "отойдем назад". Правда собирался. Но Тесса глядела на меня с самодовольным и злорадным выражением лица, и это вдруг привело меня в бешенство. К ней у меня особый счет. При прошлой встрече она отправила одного хорошего человека в больницу на несколько месяцев, покалечив его на всю оставшуюся жизнь. Чудо, что он вообще выжил. В буквальном смысле чудо.
Она покалечила моего друга.
Вместе с гневом во мне нарастала Зима, и внезапно тот факт, что я еще не стребовал с нее этот должок, вытеснил все для меня остальное.
—Держись за мной, как можно ближе, — прорычал я взамен.
—Что? —выпалил Харви.
К моему удовлетворению, злорадное выражение исчезло с лица Тессы в ту же секунду — видимо, что-то на моем лице потревожило ее. Я опустил щит, правой рукой вскинул посох, призвал Зиму, и прорычал:
—Infriga!
В торговый зал с ревом ворвался мощный порыв арктического ветра, в мгновение ока покрыв все вокруг —пол, потолок, стены — ровным слоем изморози. От резкого перепада температуры комнату заволокло густым туманом, видимость сократилась до пяти-шести футов... Что как раз давало преимущество небольшой группе, затрудняя координацию между превосходящими силами противника.
Я ломанулся сквозь туман, сокращая дистанцию с Тессой, чтобы найти ее до того, как она опомнится и начнет действовать. В совершенном мире я бы нашел ее вмороженной в глыбу жутко холодного Зимнего льда... но она была чародейкой, и вовсе не дилетанткой в этом деле. Приблизившись на достаточное расстояние, я увидел, что она пятится назад, скрестив передние насекомьи лапы в защитной стойке. Нас разделяла С-образная стена льда — чтобы окружить ее полностью не хватило совсем чуть-чуть.
Я взмахнул посохом и прорычал:
— Forzare!
Ледяная стена разлетелась на множество острых как ножи осколков, столь же смертоносных, как облако шрапнели. Тесса попыталась броситься в сторону, но, ошеломленная силой атаки, не учла, что пол под ее ногами покрыт льдом... пол, на котором я стоял так же твердо, как на баскетбольной площадке. Насекомьи ноги заскользили, и ее хитиновое тело врезалось в лед, во все стороны брызнула зеленая кровь, а ее богомолья голова заглотила внутрь человеческое лицо. Над насекомьими глазами демонической формы Тессы открылись еще одни, пылающие ярким зеленым огнем и беспредельной яростью. Во вновь сгустившемся тумане я не мог разглядеть больше ничего, кроме этих глаз падшего ангела, покровителя Тессы.
