– Еще вопрос, пожалуйста. Вчера из космопорта в отель поступили наши вещевые контейнеры, мне бы хотелось из своего кое-что взять.
– Без проблем. Опуститесь лифтом на минус четвертый этаж в камеру хранения, на каждом таком контейнере в космопорту ставится метка вашего идентификатора. Точно так же на экране проходите регистрацию, после чего он к вам выедет. Делаете свои дела и отправляете его обратно. Стоимость хранения вещей будет включена в общий счет.
Через двадцать минут на поясе в чехле был уложен складной нож, в наплечной кобуре торчал мой импульсник – старый, испытанный «Успокоитель». Надев на голову бейсболку, а на глаза большие противосолнечные очки, отправился на гравискутере в северную часть города. Именно там, в поселке строителей, и должен обитать объект моего внимания.
Нужно, не торопясь, осмотреться и взглянуть на ситуацию со стороны. Не хочется светиться никоим образом, но времени нет, через четверо суток закончится регламент шлюпов и носитель устремится обратно, на Землю. Надо постараться успеть, ибо следующий рейс только через два месяца. Нет, девочку вытаскивать надо срочно, фиг его знает, что эти твари за это время с ней могут сотворить.
Поселок находился в семи километрах от городских застроек и представлял собой десяток длинных двухэтажных бараков с ободранными, некрашеными стенами и пыльными окнами. Нельзя сказать, что улицы здесь сильно захламлены мусором, но было грязновато. Видно, нечасто сюда наведываются мусороуборочные машины.
У каждого подъезда и на площадках возле домов стояли десятки скутеров и гравиков, в основном непрезентабельного вида, правда, несколько машин неизвестных моделей были в довольно приличном состоянии. У центральной площади выделялись два более опрятных и чистых здания, возле которых и техника была припаркована посолидней, даже два флаера заметил. Наверное, здесь проживают местные бонзы. Еще обратил внимание, что нигде, кроме как у входа в эти два здания, не висит ни одной камеры слежения, как это делается во всех нормальных городах, где спрятаться от длинного носа муниципального полицейского очень затруднительно.
Несмотря на позднее утро, народа на улице было мало. Какое-то оживление наблюдалось лишь на краю площади, у рюмочной, расположенной в открытой палатке. Подобную вонючую забегаловку посещал всего лишь один раз, будучи курсантом, и то по инициативе одного нашего сокурсника, с подпольной кличкой Долбооб.
Скутер припарковал в стороне, рядом с неухоженным газоном, и направился в палатку. Поймал на себе удивленно настороженный взгляд четырех мужичков с нездоровым цветом лица, тусовавшихся рядом. Бармен – парняга огромный, на голову выше меня и в плечах необъятный, когда я подошел, взял в руки полотенце неопределенного цвета и стал тщательно вытирать стойку, посматривая на меня прищуренным взглядом.
– Привет, – кивнул ему, и тот вместо ответа чуть склонил голову. – Хочу у тебя кое-что купить.
– Выбирай, – сказал грубым утробным голосом и махнул рукой себе за спину, на полки с разноцветным пойлом.
– Нет, я ищу девочку…
Бармен отложил полотенце, слегка подался вперед и, оперев руки на стойку, взглянул заинтересовано.
– Она появилась здесь шесть месяцев назад с двумя невысокими, чернявыми парнями и жила вон в том доме, – кивнул на один из тех, что более ухожен и стоял к площади ближе. Посмотрев номер стоявшего рядом на полке терминала, скинул на его экран изображение Елены Родниной с ухажером и другим подельником.
– Нет, – бармен отрицательно мотнул головой и нажал на кнопку сброса изображения, – не знаю. Но если хочешь, могу продать совет.
– Какой? – Теперь я был уверен, что он их видел часто и неоднократно, и он этих пацанов терпеть не мог, и что он мне поможет.
– Хороший, – ухмыльнулся и опять махнул рукой себе за спину. – Купи у меня две бутылки водки по три шестьдесят две, отойди к столику и угости вон того несчастного, в оранжевой курточке.
Не раздумывая, вставил чип в терминал и перегнал восемь кредитов, а бармен выставил на полку одну бутылку.
– А вторая?
– От двух бутылок сразу эти черти сгорят. Вторую выдам позже, ближе к вечеру. А это тебе, за счет заведения, – добавил на стойку блюдце с разрезанным огурцом и маленькую бутылку минеральной воды, накрыв ее горлышко двумя картонными стаканчиками.
Переместившись за дальний столик, распечатал обе бутылки и оглянувшись на охламонов, которые гипнотизировали меня жаждущими взглядами, махнул рукой, приглашающе тому, в оранжевой куртке, и постучал пальцем по стаканчику. Тот резво отцепил задницу от заборчика и рванул ко мне, как стайер. Налив в посуду водку и минералку, предоставил алкашу право выбора. Тот, не задумываясь, трясущейся рукой ухватил и опрокинул в щербатый рот стаканчик с водкой и захрустел половиной огурца. Его тело вздрогнуло, выражение лица исказилось, и он, прикрыв рот рукавом, тяжело задышал.
– Включи свой наладонник, – сказал ему, наливая повторно.
– Зачем? – сдавленно спросил тот и начал носом шумно втягивать воздух.
– Картинку покажу. Или не наливать?
– Наливай, – вытащил из кармана курточки и включил, достаточно приличный наладонник, на нем тут же засветилось давешнее изображение. Он несколько секунд пялился в экран, затем ткнул пальцем в Роднину, скривил губы и небрежно кинул: – Наркоша!
Охламон опять подхватил стаканчик, но я перехватил выпачканную во что-то коричневое его руку и задержал в своей.
