Эжен. Все, я в ресторане.
Остановился перед спуском в холл и стал растерянно рыться и хлопать по карманам, подождал, пока хмырь в синей курточке прошел мимо.
А я твои прямонаправленные на меня мысли, тварь, понимаю: «Это свиное мясо повезем после обеда, а сейчас – к Эжен».
Дальше, до обеда, время прошло вообще без происшествий, нас никто не беспокоил, но я не обольщался на этот счет. Сто процентов, они сейчас пытаются пройтись по всем моим возможным контактам и удостовериться, что я тот, за кого себя выдаю.
Чтобы как-то развлечься, разыскал в сети ТТХ «Акура». Это оказался неплохой городской гравик, который нормально сопровождается ИИ по существующим транспортным коридорам. Вот где таковых нет, например, в местах нецивилизованных, его автономный автопилот работает только по программе прямого визуального мониторинга, то есть момент принятия решения для его компьютера находится на расстоянии двух километров. Так что проследить за ним, даже на скутере, – само удовольствие.
В три часа дня на связь вышел Махмуд.
– Э! Это, ты Ыванов, слюшай, э?
– Да, я Петр Иванов.
– От госпожи Родниной ми прыехалы, прыслала она.
– А почему сама не приехала? Извините, ни с кем посторонним дел иметь не собираюсь, только с ней.
– Зачем сама ехать? Она женщын, слюшай, будет женой уважяемый человек. Нельзя самой женщын к чужой мужчына ехать, нэ знаешь, да? А ми прывезем туда, пагаварышь, прывезем обратно, э?
– Если далеко ехать, то сегодня не поеду. Давай завтра утром.
– Зачем далеко? Близко сапсэм. Дома закончылись, да, и наш дом, эта, госпожы Родныной. Сапсэм близко.
– Даже не знаю…
– Чэго знаять, дарагой? Вихады! Бистро поедэм туда. Бистро поедэм обратна.
– Ну, хорошо. Куда подойти?
– Падхады сорок восьмой этаж паркынг, да? Ми будэм красный гравик. Двадцать мынут, да?
Вот тогда-то и надел синюю водолазку, фирменный светло-серый костюм и серые туфли из натуральной кожи. Прикид человека не бедного, настоящего юрисконсульта солидной корпорации. Потрогал парик – сидит крепко. Поправил импульсник – чуть-чуть торчит из-под пиджака, это хорошо. С собой взял дорожную сумку. Она почти пустая: оставшиеся еще с земли бутерброды и четыре ампулы суперпентотала, в тайнике двойного дна.
– Девочки, где вы?
– На скутере. Зависаю на юго-западе, – сказала Вика.
– Я медленно двигаюсь в восточную сторону, – это Лена.
– Отлично, когда будем отходить от отеля, направление уточню. Девочки, вы меня полноценно прикрывать не сможете, держитесь километрах в пяти в стороне, иначе вас засекут и мне придется преждевременно принимать меры. Мой канал связи для вас открыт, поэтому потерять меня не сможете никак. Все, пока! Вижу наших клиентов.
К платформе паркинга за стеклянной перегородкой подошел гравик красного цвета, неизвестной модели. Перегородка сдвинулась в сторону, и задняя дверь открылась. Из нее высунулась рожа Махмуда.
– Ыванов, суды садыс, – махнул мне рукой. Забыл, тварь, что видит меня вроде бы как впервые.
Я упал на заднее сиденье, рядом с Махмудом, сидевшим сразу за спиной водителя, на голове которого была повязана зеленая бандана.
– А это кто? – кивнул на подельника, который утром ожидал меня у номера.
– Так эта, вадытэл. Как бэз вадытэл?
– А в какую сторону мы направляемся?
– Туды. – Махмуд указал пальцем по направлению движения.
– Это значит юго-юго-восток. А где дом госпожи Родниной?
– Там, – он опять показал пальцем вперед. А водила вдруг резко скинул скорость и начал двигаться медленно-медленно. Затем резко повернул налево.
– Твой водитель не умеет водить гравик. То быстро летит, то медленно, по коридорам шарахается, то вправо, то влево, – специально комментировал я, чтоб девочки не засветились на сопровождении.
Тот опять повторил маневр и перед окончанием городской черты повернул строго на юг.
– Я тебя вижу, – сказала Вика. – Лена, двигай строго на юг, держись левой кромки озера.
За последующие семь минут мы отошли от города километров тридцать. Девственная природа выглядела великолепно. Умеренный климат средней полосы материка, яркое ранневесеннее солнце, чистый-чистый воздух, огромное и бездонное озеро, которое мы наблюдаем с лоджии отеля. Смешанный лес чередует высоченные сосны и величественные дубы, которым циклов шестьсот. А еще – километрах в двадцати от озера раскинулась и медленно течет
