— Лили, а вы когда-нибудь покидаете это место? — спросила я как можно осторожнее: так заговаривают с опасным зверем, на стороне которого явное преимущество: длинные острые зубы.
— Нет. В усадьбе безопасно, потому что таково желание мистера Уотли. А за воротами все далеко не так предсказуемо.
— И что же там за места такие? — осведомилась я.
Но не успела она ответить, как Призрак уже снова остановился перед крыльцом особняка. Лили собиралась было заговорить, но передумала — и вышла из кареты.
— Вы же наверняка от усталости с ног валитесь. Я провожу вас в ваши комнаты.
Лили вступила в дом и повела нас вверх по парадной лестнице, пересекая круги плитки — от восхода и до заката, в восточное крыло дома. Вслед за ней мы вошли в комнату, отделанную алым и золотым. Там стояли две кровати под двумя оконными нишами, два платяных шкафа и ящик с игрушками размером с гроб.
— Мальчики, вы спите здесь.
Джеймс тут же вспрыгнул на одну из кроватей, воскликнув:
— Чур, моя!
Пол подошел к одному из окон и вгляделся во внешнюю тьму.
— А тут солнце вообще восходит когда-нибудь?
Лили задернула шторы и развернула Пола к кровати.
— Нет ничего прекраснее ночного неба.
Мальчики разделись. Я повесила их одежду в шкафы — в ожидании нашего возвращения домой. Если нам вообще суждено вернуться, цинично подумала я.
А Лили между тем вручила мальчикам каждому по новехонькой пижаме.
— Я их сама выбирала.
Джеймс тут же натянул свою через голову, но Пол подозрительно сощурился.
— И где же? — спросил он.
Лили недоуменно подняла брови.
— По каталогу. За последний год ты стал очень любопытен.
— За последний год я здорово подрос.
Его мать слабо улыбнулась и поцеловала мальчика в щеку.
— Хотите, почитаю вам на ночь?
Пол, конечно, подрос, но не настолько, чтобы отказаться послушать сказку на ночь, свернувшись в клубочек рядом с матерью. Он забрался в кровать к младшему брату, а мать присела рядом. Я тут же почувствовала себя лишней, сама не понимая почему. Не ревную же я, в самом деле! С какой бы стати? Мне хотелось, чтобы мальчики были ближе к матери. Потому я и поступила вопреки собственному здравому смыслу и вновь отвела их в Дом-Сумеречье. Ради этого все и затевалось. Но внезапно мне показалось, будто я вторгаюсь в сокровенные, глубоко личные сферы. Я встала выйти, но Лили попросила меня остаться. Она ерошила Джеймсу волосы и даже взгляда не подняла. Я присела на постель напротив семейства Дэрроу и приготовилась слушать. Миссис Дэрроу потянулась за прикроватную тумбочку и взялась за круглую ручку в стене. Открылось небольшое углубление; она вытащила на свет книгу, на обложке которой значилось: Лорел Паркер Вулф, «Сказки Упокоения». И начала читать:
В стародавние времена был в небесах замок — только замок, и ничего больше. С какой башни и с какой стены ни посмотри, взгляд различал лишь тьму. Короля это вполне устраивало: поскольку королевство его состояло только из замка и пустоты, никакие обязанности его не обременяли. Король давно состарился и устал: он ведь был бессмертен и на троне восседал с самого Начала Всего Сущего, и иных дел, кроме как почивать в своих покоях, у него не было. Но проще сказать, чем сделать, ведь у короля подросло пять молодых сыновей, которые обожали ссориться да буянить на лестницах.
В один прекрасный день, когда короля пробудили от особенно приятного сна, он изгнал пятерых принцев из замка и выдворил их в пустоту. Принцев столь злая судьба весьма удручила, ведь вокруг не было ничего, кроме мрака и забвения, а это, сами понимаете, так скучно! Принцы долго развлекались тем, что дрались да ссорились между собою, но спустя миллиард-другой лет даже эта забава им приелась, и стояли они в темноте, ища, чем же заняться.
Старшему из принцев очень хотелось вернуться во дворец, ведь там были мягкие постели и роскошные пиры каждый вечер. Он попытался войти, но врата оказались надежно заперты, а слугам король строго-настрого наказал не впускать принцев назад.
— Надо придумать, как задобрить отца, — сказал он.
Братья долго ломали головы и наконец решили, что лучший способ вернуть себе благоволение короля — это ублажить его дарами и подвигами. Старший из принцев, кому пришла в голову эта мысль, первым попытался заслужить отцовское прощение.
