«хрущевка» рухнет, подвал скорее всего уцелеет. И обитатели в нем – тоже.
– Во дворе много кто ходит, – продолжал Эдди, поглаживая смуглый выбритый подбородок. – Аллах послал страшные испытания, каких только созданий мы там не видели, о-о…
Эдди покачал головой, закатив глаза.
– Но мы тихо живем, мало куда ходим, как уже сказал Далерджон. На нас не обращают внимания.
– А черных таких не видели? Головы круглые, четыре ноги, две руки? Они за мной от самой Москвы-реки гнались через весь парк. Хорошо, велосипед попался…
– Нет, таких не видели.
Какая разница, подумал Снифф, главное, что ноги унес. И пять патронов всего осталось.
– А оружия у вас никакого нет?
– Нет-нет, – сказал таджик. – Откуда оружие? Нет оружия!
Как-то чересчур торопливо он это произнес и убедительно. Припрятали, наверное, что-то. Москва есть Москва, если они по квартирам шарились, могли и ружье найти, и пистолет… Да хоть базуку, мало ли всяких лихих людей тут обитало. И далеко не каждый успел домой вернуться за стволом. Что ж, не хотят говорить – не надо, не хватало еще права тут качать. Спасли, накормили, обогрели, и на том спасибо.
– Скоро ести готово будит, – поведал бывший полицейский, мешая длинной ложкой содержимое котла. – Очень вкусно. Я год поваром работал в китайская ресторана.
– Вообще-то у двери стоял, открывал, – уточнил с улыбкой Эдди.
– Стоял, открывал, – не стал спорить Краш. – Все равно вкусно, я хорошо делаю ести.
Бывший мент не соврал, ести он готовил действительно неплохо. Правда, как-то классифицировать варево Снифф не взялся бы – в казане были перемешаны мясные и овощные консервы, рис, фасоль и целая куча пряностей.
Хлебосольный Эдди предлагал еще коньячку (сам не пил, ссылаясь на религию, а вот Краш отхлебнул), но капитан отказался, прикинув, что и так говорит странное. После сытной еды все трое сидели, благодушно поглядывая друг на друга, и отдувались.
На Востоке вроде заведено отблагодарить хозяина за угощение интересной историей, вспомнил вдруг Снифф. Травить байки он был не особый мастер, но с ним столько всего случилось за последние дни, что оставалось только перечислить. Что он и сделал, начиная с появления в Зоне вместе с проводником-проводницей.
Таджики слушали внимательно, сопереживали, щелкали языками, а Краш иногда даже вскакивал и бегал по подвалу, что-то эмоционально восклицая. Когда Снифф закончил встречей с черными рыболовами, эпическим бегством и чудесным спасением, Эдди вежливо уточнил:
– А зачем вы сюда вообще пошли, уважаемый?
Вот же ж, подумал капитан, а ведь верно. Не сказал.
– Я ищу брата. Знаю, что он совсем рядом – знаете улицу Новозаводскую? Там оборонное предприятие, и где-то в подвалах – Вадим, брат.
– Откуда знаете?
– Знаю, – развел руками Снифф.
– Брата спасать – хорошее дело…
– Надо, надо спасать! – воскликнул Краш.
– Я у вас, если можно, переночую, а утром пойду, – сказал капитан.
– Ночуйте, сколько угодно. Если хотите – оставайтесь, где двое живут, там и третьему места хватит.
– Конечно, надо дома жить! Не надо на улица ходить! – наставительно говорил Краш.
Но утром Снифф, отлично и без сновидений выспавшийся, принялся собираться.
– Спасибо вам, уважаемые, за помощь, – сказал он, приложив руку к сердцу и поклонившись, – но мне идти надо…
Таджики переглянулись. Помолчав, Снифф продолжил:
– Единственное, что могу предложить, – идемте со мной. И мне легче, чем одному, и у вас есть возможность из города выбраться. А то неизвестно, сколько вы еще здесь просидите. Помощь вряд ли придет, в Зону мало кто ходит, тем более вас тут никто и не найдет, если не знает, где искать… А я все- таки капитан МЧС, а брат мой Вадим так вообще военный сталкер, он здесь хорошо во всем разбирается. Но предупреждаю, это опасно.
– Стрелять надо? – уточнил Эдди.
– Наверное… Скорее всего.
– Я не пойду. Здесь хорошо, ести много, никто не трогает, – замотал головой Краш-Далерджон. – И ты не ходи!
– А я, пожалуй, пойду с тобой, Сергей. Надоело здесь сидеть, – сказал Эдди.
Второй таджик в ужасе посмотрел на него, а бывший учитель подошел к большому ящику, стоявшему в углу, откинул крышку и принялся там рыться. Достал вполне приличный камуфляж, переоделся. Подумал и накинул сверху оранжевую жилетку, в которых обычно ходят дорожные рабочие. Потом открыл
