непредсказуемыми энергиями, очень глубоко засел в юном Харбире. Впрочем, ведь настоящий Харбир лично побывал в проклятом Шаа-Доме. Можно было сказать, что он имел куда больший опыт близких отношений с неограниченной мощью пустоты, чем мог похвастаться сам Беллатонис.
Может быть, до Разобщения в царстве теней имелись семена порчи, а может быть, и нет, но катаклизм наверняка заставил их прорасти и придал им ужасающей силы. После того, как Беллатонис спасся от покушений Черного Схождения, Аэлиндрах виделся ему безопасным убежищем. Теперь же он начинал казаться весьма похожим на ловушку или тюрьму с особенно неприятными заключенными.
— Так что же ждет твое королевство теперь, когда ты по праву овладел троном? — спросил Ксхакоруаха Беллатонис.
Десятилетия, проведенные во взаимодействиях с архонтами-комморритами, как высокопоставленными, так и не очень, научили гемункула держать все свои опасения и предположения тщательно скрытыми за бледной маской надменности. Траурно-черный гигант наконец отвел взгляд от висячих цепей и обратил его на Беллатониса с таким видом, будто потакал домашнему питомцу, требующему внимания.
— Аэлиндрах объединился под моим началом. Может быть, есть несколько отступников, которые предпочтут спрятаться и откажутся служить мне, но после этого… — Ксхакоруах сделал почтительный жест в сторону висячих цепей, — …этого благословения Обезглавливателя никто не посмеет отрицать мою власть.
— Его вмешательство, определенно, расчистило тебе путь в неожиданной манере, — несколько скептично отметил Беллатонис. — Никакого кульминационного смертного боя меж двумя соперниками. Никакой королевской битвы, в которой вы оба могли бы поистине испытать свою силу — и благосклонность своих покровителей…
Ксхакоруах медленно покачал огромной головой и гулко произнес:
— Нет. Никакого финального поединка. Мой брат пытался сбежать, когда его забрал Обезглавливатель. В конце концов Азоруах решил покинуть Аэлиндрах — он до последнего остался трусом и предателем.
— Сбежать? Как это? — удивился Беллатонис. — Из этого зала нет выхода, кроме того, через который мы вошли — хотя, надо признать, сей факт не помешал этому вашему Обезглавливателю.
Король теней рассмеялся. Это был неприятный смех, похожий на стук, с каким дубинки врезаются в плоть. Раздутый великан все еще ухмылялся, когда повернулся, вразвалку подошел к трону и довольно неуклюже уселся на нем, положив железную косу на колени.
— Ты так много знаешь, но при этом так мало понимаешь, — прогремел Ксхакоруах. — Ты видишь только комнату с креслом и называешь ее тронным залом. Это место важно не только из-за его символического значения. Здесь есть портал. Никто не может сказать, насколько он стар, но он не менее древний, чем другие порталы Аэлиндраха. Некоторые считают, что это самый первый, который открылся в этом царстве, что это пуп нашего мира.
Беллатонис неуверенно бросил взгляд на яму в центре помещения. Порталы в Аэлиндрахе обычно выглядели как темные пропасти или расщелины, без всяких вычурных арок и чрезмерно сложных устройств безопасности, какими обладали варп-врата в самой Комморре. Теперь же, когда царство теней почти органическим образом расширяло свои границы, перетекая в Комморру, строго определенные точки разделения становились размытыми.
Ксхакоруах снова усмехнулся.
— Нет. Не внизу, гемункул, даже твое сердце не настолько черно, чтобы спуститься по этому пути, — гигант указал наверх, на высшую точку комнаты, куда уходили и терялись из виду висячие цепи. — Вот туда. Именно поэтому мы называем это место сводом восхождения: из него можно выйти вверх, напрямую в Комморру.
— В обычные времена контроль над такой вещью очень полезен, понимаю, — Беллатонис пожал плечами, — но сейчас-то она бессмысленна. Теперь нужно лишь подойти к окраине Аэлиндраха и перейти прямиком в Комморру — или, по крайней мере, такое у меня сложилось впечатление.
Ксхакоруах жутковато улыбнулся — его темное лицо как будто раскололось, обнажив чрезмерно многочисленные клыки, образующие акулью ухмылку.
— О да, — фыркнул король теней, — но этот путь ведет прямо в сердце наших врагов, Беллатонис. Я приказал своим ур-гулям попытаться пробить их оборону из Комморры, чтобы они могли вторгнуться в оплот Азоруаха изнутри, но этим примитивным созданиям не удалось выполнить задание. Теперь мы перевернем эту стратегию наоборот и выйдем внутри лабиринта.
— Лабиринта? Ты же не хочешь сказать…? — воскликнул Беллатонис. Ксхакоруах буквально затрясся от веселья при виде его удивления.
— Да, — прошипел король теней, — лабиринта Черного Схождения — ты никогда не задумывался, откуда у него такое название? Готов поспорить, немногие за пределами царства теней могут припомнить происхождение этой конкретной шутки.
Беллатонис понимающе кивнул.
— Иерархи ковена всегда изо всех сил старались скрыть его секреты. И хотя я когда-то был в их рядах, я никогда даже не слышал, чтобы об этом говорили.
— Черное Схождение пленило меня по просьбе Азоруаха, и, сделав так, они не только сделали брата своим должником, но и держали меня наготове, чтобы я мог заменить его, если им понадобится.
— Разве ты стал бы служить им после заточения и пыток? Когда я нашел тебя в покоях Зиклеядеса, ты был в плачевном состоянии.
— Я бы сделал все, что угодно, чтобы снова завладеть троном. Я бы отгрыз собственные конечности. Я бы даже стал подчиняться своим
