— Ты, — велела она оставшейся стражнице, высокой седой женщине. — Обыщи остальные помещения Барабанной башни. Сообщи мне, если наткнешься на похожую пыль или щепки.
Женщина выбежала из комнаты, а на пороге возник Кейл. Он пожевывал нижнюю губу. Плохой знак.
— Что такое?
— Новости от библиотекарей. Пропал один из ценнейших артефактов Звездной академии.
— Уничтожен книжным червем?
Секретарь покачал головой.
— Книга лежала в надежном хранилище, к тому же в главную библиотеку зараза так и не проникла.
Амади закрыла глаза и вдохнула полной грудью.
— Дай угадаю: последним, кто пользовался артефактом, был Шеннон или Никодимус.
Кейл кивнул.
— Это еще не все. Речь идет о поисковом гримуаре под названием «Каталог»; он имеет доступ ко всем текстам, хранящимся в Звездной крепости. И нам известно, что похититель, кем бы он ни был, искал касательное заклинание.
— Откуда такая информация?
— В копиях касательного заклинания из библиотек академии теперь полно ошибок.
Амади нахмурилась.
— Выходит, что при каждом обращении к артефакту его нынешний обладатель ломает искомые чары?
— Более того, поломанные вором свитки стали заразными — все до единого, — кивнул Кейл. — В каждом манускрипте, который их касался, появляются ошибки. Педагогическая библиотека в башне Марфила уничтожена целиком.
— Никодимус! — прорычала Амади. — Если этот мальчишка полезет в книгохранилище или главную библиотеку, Звездная академия будет разорена.
Кейл снова кивнул.
Амади выругалась.
— Сначала книжные черви, теперь это. Похоже, мы имеем дело с воплощенным хаосом.
— Госпожа… вы хотите сказать?..
— А ты еще сомневаешься, Кейл? По крепости прокатилась волна странных происшествий. Убийства, смерти, коррупция — и прочая мерзость. Вспомни о шраме: руна «несоединимое» перечеркивает руну «плетение». Да парнишке судьбой предначертано сеять хаос и сумятицу.
Кейл тяжело вздохнул.
— Мы не знаем наверняка, сбывается ли антипророчество.
— Не знаем, зато у нас достаточно улик, которые прямо указывают, что пора действовать. — Она направилась к двери. — Пойду допрошу библиотекарей. Я должна как можно больше узнать об артефакте. А ты ступай в башню Эразмуса: поставишь в известность караульных. Если вовремя не изловить мальчишку, его разум сгноит страницы наших книг — одну за другой — подобно пожирающей плоть опухоли. Пусть разбудят ректора и сообщат, что Буревестник, по всей видимости, найден.
Фелрус, который чувствовал себя куда уютнее в новом глиняном големе, крадучись пробирался через лес к югу от Звездной крепости. Два часа до рассвета. Воздух был холодным, а небо — черным. Усиливающийся ветер ревел в деревьях.
Около часа назад магический сигнал от шрама Никодимуса окончательно перестал поступать. Занятый созданием нового голема, Фелрус упустил возможность более точно определить местонахождение мальчишки.
Впрочем, последний сигнал поступил из этого леса — и теперь Фелрус методично прочесывал поросшие лесом предгорья. В данный момент он следовал оленьей тропой к рощице молодых вязов. Он надеялся вновь уловить исходящие от шрама чары, но, похоже, мальчишка обзавелся новым покровителем, и тот надежно глушил любой сигнал.
Ветер продолжал задувать, устроив в лесу почти непрекращающийся листопад. Фелрус поморщился: в отсутствие сигнала поиски казались пустой тратой времени. Вряд ли он отыщет что-либо помимо осенней листвы.
Несколько часов назад на дороге в Серый перевал он наговорил целую речь, пытаясь убедить спрятавшегося какографа. Но успешно ли? В этом Фелрус сомневался. Если бы щенок хотел сдаться, он бы уже вернулся в Звездную крепость — однако переписанные Фелрусом горгульи ни о чем подобном не сообщали.
Фелрус поймал кружащий в воздухе лист и задумался, почему Никодимус не принял его предложения. Напрашивались две явные причины: либо угрозы жизни на мальчишку не действовали, либо щенок чувствовал себя в безопасности под защитой нового покровителя.
Фелрус смял лист, гадая, кто мог прятать Никодимуса. Явно не божество: иначе Фелрус давно бы ощутил постороннее присутствие. И не выжившая
