После постройки стены пробравшимся через перевалы беженцам приходилось разворачиваться назад, и не все смогли еще раз преодолеть трудный путь. Из-за этого восточные страны порвали с нашим королевством все отношения и запретили всякую торговлю. Поэтому-то так дороги у нас теперь магические вещицы, которые в Дройвии и Ардаге может купить каждый лавочник. Ну, готова? Тогда поспешим, после прогулки у меня просто зверский аппетит.
К дверям в столовую они подошли почти одновременно с остальными пленницами, и Тэрлине невольно бросилась в глаза настороженность, появившаяся на лицах их светлостей. Да и входили подруги по несчастью в гостеприимно распахнутые двери как-то неуверенно, с опаской поглядывая на стол, сервированный на шесть персон.
— Вас каждое утро так кормят? — негромко осведомилась Бетрисса, первой подходя к выбранному месту.
— С каждым днем все затейливее, — невесело усмехнулась одна из герцогинь Сарнских, нехотя бредя следом за бывшей графиней, и Тэри очень не понравилась эта медлительность.
Она шагнула ближе к внушительному столу, уже привычно для взгляда застланному серой скатертью, и принялась внимательно изучать безукоризненную с виду сервировку.
Посредине стояли умело составленные букетики цветов и душистых трав, под ними в строгом порядке расположились вазы, кувшины, графины, хлебницы и салатницы, супницы и соусницы. Вся посуда и приборы старинного, черненого серебра, с вычурными крышками и резными костяными ручками. И тарелки и кубки, стоящие перед шестью стульями, тоже были серебряными, но немного более простыми и не столь древними, как остальная посуда.
— Одеты мы, разумеется, не очень подходяще к такой изысканной сервировке, но, видит Святая Элторна, не наша в том вина, — тихонько процедила Бетрисса, обмахнула салфеткой сиденье выбранного стула, откровенно подергала его и попинала ножки, проверяя на крепость, и, убедившись в отсутствии подвоха, уверенно уселась перед своей тарелкой.
— Как раз очень подходим, — с мрачной загадочностью пробормотала Дора, севшая рядом с Тэрлиной. Взяла щипчики для сахара и с величайшей осторожностью сняла ими крышку с одной из хлебниц.
Над столом повисло напряженное молчание, шесть пар глаз, внимательно следившие за действиями княжны, бдительно изучали содержимое серебряной чаши, сработанной в виде большого виноградного листа. На его старинных лепестках были разложены ломтики разных сортов хлеба, от белого пышного калача до серого крестьянского, выпекаемого из муки грубого помола вперемешку с отрубями.
— Белый не слишком светел? — озабоченно пробормотала Кателла, опасливо втыкая длинную двузубую вилку в один из ломтиков. Немного подождала, поворачивая хлеб разными сторонами, и наконец перетянула на свою тарелку: — Я попробую, очень есть хочется!
— Маленький кусочек, — заботливо предупредила Дора. — И возьми на всякий случай салфетку.
— А мы вчера вечером тут ужинали, — не выдержала Тэри. — Все было вкусное и свежее.
— В первый день всегда все хорошее, — хмуро пояснила одна из герцогинь, поглядела на медленно жующую маркизу и кивнула: — Берем. Там еще четыре кусочка, кому-то не хватит.
— Забирайте, — предложила Бет и потянулась к круглым булочкам. — Я попробую вот это.
Девушки снова притихли и внимательно следили, как она накалывает румяную, блестящую корочку сдобной булки, как режет ее ножом для мяса и внимательно изучает попавшуюся изюминку. Потом быстро поделили остальные булки и подозрительно уставились на накрытые крышками супницы.
— Мяса бы, — мечтательно вздохнула Дора и с неприязнью покосилась на распахнутую дверь столовой. — Жаль, слуг тут нет.
Дружный вздох красноречиво подтвердил — все сотрапезницы правильно поняли недосказанное ею. Со слугами действительно было бы намного проще. Им можно приказать открыть все крышки и попробовать кушанья, а самим бы осталось лишь спокойно наблюдать за результатами.
— Какие могут быть слуги у разбойника с большой дороги? — желчно фыркнула Бет, решительно поднимая крышку самой большой супницы.
В мгновенно возникшей тишине раздался мягкий хлопок, словно кто-то шлепнул по столу мокрой тряпкой, потом что-то забулькало, и над супницей начала вздуваться серовато-зеленая пена.
— Закрывай! — отчаянно взвизгнула Кателла и, с грохотом отодвинув стул, бросилась прочь.
— Закрываю, — хладнокровно сообщила Бетрисса, опустила крышку и уставилась на следующую чашу. — И много тут может быть таких сюрпризов?
— С каждым днем все больше, — обреченно жуя сухой хлеб, сообщила одна из герцогинь, та, у которой было более худощавое и невзрачное лицо, и с печальной усмешкой представилась: — Я Октябрина, третья дочь герцога Сарнского. А она — Августа, четвертая.
— Очень приятно, — вежливо улыбнулась Бетрисса, оглядывая комнату, потом решительно встала из-за стола, прошла к камину и взяла кочергу и щипцы для углей. — Мне кажется, нам пора вооружаться. Держи, Тэри. Я буду открывать все супницы по очереди, а ты стой на подхвате. Если увидишь что-нибудь мерзкое вроде змеи или жабы, хватай супницу и бросай в сторону.
— Вчера за ужином были зеленые черви, — тихо вздохнула Дора. — Таких не разбросаешь.
— Значит, будем накрывать и относить в камин, — недобро прищурилась компаньонка.
— А как же посуда? — с сомнением пробормотала ее светлость Августа. — Это же старинное серебро…
— Тебе себя жаль или чужого серебра? — сердито фыркнула Бетрисса, нарочно «забыв» про этикет. — Так нужно было спрятаться в подвале родного
