— Мистер Дануорти! — раздался снаружи тревожный голос Колина, и Дануорти вздрогнул от неожиданности, испугавшись, что мальчик снова зашел в дом, но тот стоял во дворе, рядом с конем, опустившим морду в ведро.
— Что такое?
— Там что-то лежит. — Он махнул в сторону других домов. — Кажется, труп. — Колин дернул коня за поводья, и ведро опрокинулось, разлив воду тонкой лужицей по снежной корке.
— Подожди, — сказал Дануорти, но Колин уже бежал к в рощицу вместе с конем.
— Да, это... — У Колина перехватило дыхание. Дануорти, держась за бок, поспешил к нему.
Там действительно оказался труп. Молодой парень лежал навзничь в замерзшей луже темной жидкости. Лицо его заиндевело. «Видимо, бубоны лопнули», — решил Дануорти и оглянулся на Колина, однако тот смотрел не на труп, а на поляну, открывшуюся за деревьями.
Она была попросторнее, чем у мажордомова жилища. Ее обрамляли с полдюжины домов, а на дальнем конце примостилась норманнская церковь. Посередине на притоптанном снегу лежали трупы.
Их даже не пытались похоронить, хотя рядом с церковью виднелся неглубокий ров, и рядом горка припорошенной снегом земли. Некоторых, видимо, тащили на погост — по снегу тянулись длинные следы, как от саней, и по крайней мере один человек дополз до порога своего дома. Он лежал там ногами наружу.
— Убойтесь Бога, — пробормотал Дануорти, — ибо наступил час суда его.
— Здесь как будто битва разыгралась, — ошеломленно произнес Колин.
—Так и есть.
Колин подошел поближе, приглядываясь к трупу молодого парня.
— Они все мертвы, да?
— Не трогай ничего, — предостерег Дануорти. — А лучше даже не подходи.
— Мне кололи гамма-глобулин, — напомнил Колин, но все же попятился, судорожно сглотнув.
— Дыши глубже, — кладя ему руку на плечо, велел Дануорти. — И смотри в другую сторону.
— В книге примерно так и рассказывалось, — пробормотал Колин, не сводя глаз с ближайшего дуба. — Я, если честно, боялся, что будет страшнее. Всякие жуткие запахи и прочее...
— Да.
Он снова сглотнул.
— Я уже нормально. — Мальчик обвел поляну взглядом. — Как думаете, где может быть Киврин?
«Только не здесь», — взмолился Дануорти.
— В церкви, например, — шагая вперед с конем в поводу, предположил он. — И нужно посмотреть, есть ли там саркофаг. Может, это совсем другая деревня. — Жеребец сделал два шага и, прижав уши, испуганно заржал, запрокидывая голову.
— Пойди поставь его в сарай, — попросил Дануорти. — Он чувствует запах крови и пугается. Привяжи его там.
Он отвел коня подальше от трупа и передал поводья Колину.
—Ты не бойся, — сказал мальчик, шагая с конем к сараю мажордома. — Я понимаю, что ты чувствуешь.
Дануорти поспешил через поляну к погосту. В неглубоком рву лежало четыре трупа, рядом виднелись две засыпанные могилы — видимо, первых погибших еще хоронили по всем правилам. Он завернул за угол церкви, к фасаду.
Перед дверьми каменели еще два трупа, сваленных друг на друга. Наверху старик, а под ним женщина. Дануорти видел полы ее грубого плаща и кисть руки, остальное — плечи и голову — закрывал старик.
Дануорти осторожно приподнял его окоченевшую руку, и за ней потянулось все тело, прихватывая примерзший плащ женщины. Киртл под плащом был перепачканный и залитый кровью, но ярко-голубой цвет все же распознавался. Дануорти откинул капюшон плаща. Шею женщины стягивала веревочная петля. Пряди длинных светлых волос перепутались с грубой пенькой.
«Ее повесили», — безо всякого удивления подумал Дануорти.
К нему подбежал Колин.
— Я догадался, что там за следы на земле. Это они волокли трупы. За амбаром паренек с веревкой на шее.
Дануорти посмотрел на веревку, на спутанные, потемневшие от грязи когда-то светлые волосы.
— Их волокли на погост, потому что нести было тяжело, — развил мысль Колин.
— Ты поставил коня в сарай?
— Да. Привязал к какому-то столбу. Он хотел со мной.
— Голодный, — объяснил Дануорти. — Иди обратно и покорми его сеном.
— Что-то случилось? — обеспокоился Колин. — Рецидив?
