победителями вышли только мы двое. Владельцу таверны не повезло, он угодил под горячую руку Лигреля и теперь лежал в одном из штабелей. Убытки он начнет считать не раньше, чем придет в себя. Зная моего друга, я бы предположил, что это произойдет часа через четыре, не раньше.
Чтобы привести в чувство трех поработавших надо мною дюжих мангалорцев, понадобилось девять ведер холодной морской воды. Ведра отыскались в опустевшей таверне, а к морю мы бегали по очереди.
Эти парни узнали меня сразу.
— Сухарь, — начал старший из них, — ты что, в обиде? Ничего личного, только деньги. Нам заплатили за то, чтобы мы тебя немного попугали.
— Это называется «немного попугали»? — спросил я, склонившись разбитой физиономией.
— Плюнь, братан. Ты же в армии служил, мы это сразу просекли, когда ты сдачи решил дать. Там ведь куда сильней доставалось.
— Я уже неделю как уволился из армии и не хочу жить на гражданке по ее законам. Кто вам заплатил?
Мангалорец замолчал. Он не знал, как ему поступить, но угрожающий вид эльфа подтолкнул его мысли в нужную сторону.
— Какой-то лысый парень. Прикинь, братан, у него башка, что биллиардный шар.
Лысых парней на улице пруд пруди. Мода на стриженные макушки среди столичной молодежи удерживается уже третий год.
— Он назвал себя.
— Не-а, — отрицательно мотнул мангалорец. — Да мы и не спрашивали. Он отслюнявил хрустов, сказал, чтобы мы разыскали парня по кличке Сухарь. Назвал твой адрес. Остальное сам знаешь…
Хрусты — на мангалорском жаргоне деньги.
— И сколько за меня заплатили?
— По золотому на брата. Знали бы, что ты такой мстительный, запросили бы в несколько раз дороже, — вздохнул мангалорец.
Я прервал лирическое отступление очередным вопросом:
— Где вас нашел этот парень?
— Да здесь неподалеку. Мы у порта постоянно околачиваемся, грузчиками подрабатываем.
В подтверждение слов мангалорец продемонстрировал внушительную мускулатуру. Если бы не наша хитрость, он бы просто порвал меня на куски.
— Какие-нибудь особые приметы у этого парня имеются?
— Только то, что он лыс как коленка. Извини, братан, больше ничем помочь не могу.
Я понял, что больше ничего вытряхнуть не удастся. Продолжать расспросы было бесполезно.
— Я вам верю, парни. Погрейтесь немного на солнышке, позагорайте и постарайтесь обходить меня стороной. В следующий раз мы не будем столь гуманными.
Мангалорец улыбнулся щербатым ртом.
— Будь спок, Сухарь. Мы тебя после сегодняшнего, — он оглядел кучу-малу из других мангалорцев, разложенную по сторонам, — зауважали больше, чем ротного, а за него любой из нас душу бы отдал не задумываясь. Если возникнут какие-нибудь проблемы — дай знать. Спроси Крена, меня тут каждая собака знает.
— Хорошо, Крен. Возможно, в будущем я воспользуюсь твоим предложением, а пока побудьте на свежем воздухе, парни.
Мы удалились с видом победителей. Еще бы — сбылась давняя мечта каждого Дикого Пса — надрать пятую точку Мангалорским Отморозкам. Вот оно какое — фронтовое братство.
— Ты знаешь, кем мог быть этот лысый парень? — спросил эльф перед тем, как мы расстались.
Он торопился домой, а у меня на сегодня намечались обширные планы, связанные с поисками третьей клиентки Дебби — загадочной Элизабет. Именно поэтому я стал счастливым обладателем сразу пяти корзинок для пикника фирмы «Гюнтер, Гюнтер и Бумбер-младший».
— Пока нет, — сообщил я ему. — Только догадки, но их надо проверить.
Я не лгал — один подозреваемый у меня был, более того, мы встречались лицом к лицу совсем недавно, но почему он решил вывести меня из игры?
— Классно порезвились, Гэбрил, — добродушно прогудел Лигрель. — Лишь бы до начальства не дошло.
— Не дойдет, — заверил я. — Мангалорцы скорее язык откусят, чем расскажут, что с ними случилось.
Кэбмен мне понравился сразу. Он был не прочь сшибить лишнюю монету, однако котелок у него варил, как полагается. Парень знал, когда и с кем можно смухлевать. Я же был из разряда тех, с кем эти фокусы не пройдут.
Он помог погрузить коробки и мы, не спеша, потрусили по сонным утренним улочкам столицы. Центральный почтамт работал круглосуточно и напоминал, простите за избитость фразы, растревоженный улей. Кругом толкались сотни людей, здесь легко было затеряться.
Я спросил у кэбмена: могу ли нанять его на продолжительное время.
— Запросто, мистер, — откликнулся он. — Гоните три золотых и можете кататься на кэбе до посинения.
— Мне не до посинения надо, а до вечера, — заметил я. — И не столько ездить, сколько стоять.
