ужина она легла рядом с Игрром и так жарко жалась к нему, что я боялась: столкнет на пол. Я надеялась, что и спать они лягут вместе. Мужчинам нельзя без женщины. Виталия ушла в поход давно, а в харчевне, где Игрр жил, – мне это доложили – женщин он гнал. Правильно делал, между прочим: не хватало спать с нолами! А моя Кора, считай, комплета, к тому же красавица. Трудно устоять.
Нас ждало разочарование. Поблагодарив за угощение, Игрр встал и ушел в отведенную ему спальню. Кора разрыдалась. Я еле ее успокоила.
«Ничего! – думала я, гладя девочку по голове. – Игрр не знает, что такое преторий. Там даже крепкие женщины плачут. Хлебнет полной мерой и воротится!»
Коре я не стала этого говорить. Еще потащится следом! С дочки станется. Не пущу! Хватит того, что сама хлебнула…
19
Валерия не обманула: в военном городке меня ждали. Я поздоровался с маячившей у ворот преторианкой и назвал себя. Она окинула меня любопытным взглядом, кивнула и предложила следовать за ней. Дорогой я с интересом крутил головой. Ничего необычного. Военные городки в любом мире одинаковы. Огромный плац, выложенный каменными плитами, такие же дорожки с аккуратными невысокими бордюрами. По сторонам плаца – казармы, похожие на одноэтажные длинные бараки, почему-то с многочисленными дверями. Каменные стены, крыши из черепицы, узкие окошки вверху. За плацем – двухэтажное каменное здание с колоннами. Сразу видно – официальное. У нас бы его назвали штабом, но здесь это – преторий. От него, собственно, и пошло название части. На территории – ни души. Оно и понятно: разгар дня, когорту вывели куда-то в поле. Дневальные наверняка имеются, но их не видно.
Преторианка отвела меня к «штабу». Мы зашли внутрь. На первом этаже оказался просторный зал с мраморным полом и такими же стенами. У противоположной от входа стены красовался постамент, в который воткнули шест с позолоченным орлом на вершине, рядом – еще один с чем-то вроде знамени. Возле постамента маячила часовой в полном вооружении – с копьем и со щитом. Все ясно: пост номер один. Моя спутница топнула сандалиями и выбросила руку от груди – отдала честь. Я не решился повторить этот жест и боднул головой – типа, кланяясь. Спутница глянула на меня с одобрением. По мраморной лестнице мы поднялись на второй этаж и зашли в высокую, богато разукрашенную дверь.
Валерия сидела за столом, заваленным свитками. При виде нас она встала.
– Аве, трибун! – рявкнула моя спутница, бросая вперед руку. – К тебе пришлый!
– Свободна! – кивнула Валерия и подошла ко мне. – Явился, значит! – Она усмехнулась. – Идем!
Трибун отвела меня в просторную комнату. Там нас встретила женщина в тунике и с лицом, изуродованном шрамами. Наше появление не вызвало у нее удивления. Ясен пень – предупредили.
– Его зовут Игрр, Нонна! – представила меня Валерия. – Новобранец. Переодень, выдай оружие и объясни правила.
«Нонна у них вроде каптерщицы», – догадался я. Валерия повернулась и вышла.
– Раздевайся! – велела Нонна.
Я сложил к стене сумку и мешок, снял пояс с мечом и кинжалом и потянул через голову тунику.
– Оставь! – остановила Нонна, когда я взялся за набедренную повязку. – Наши тебе не подойдут – слишком узкие. Носи свою! Под туникой не видно.
Надо же! Преторианки носят набедренные повязки! Прежде я не встречал их на женщинах. «Кошки» ходили в штанах, а у клиенток, приходивших ко мне на массаж, нижним бельем служила туника. Хотя все логично. Зачем аристократкам, живущим в чистоте, повязка? А вот солдат ползает по грязи, а та имеет подлую особенность забиваться во все места. В том числе… Ну, вы поняли.
У стены каптерки лежала стопка багряных туник. Нонна бросила одну мне.
– Надевай!
Туника пришлась впору – как на меня шита. Нонна одобрительно хмыкнула и протянула широкий кожаный пояс. Сандалии моего размера тоже нашлись. Подбитые железными гвоздями с выступающими головками, они походили на футбольные бутсы, только с открытыми пальцами. В мячик не поиграешь. Вот, значит, они какие, калиги легионеров… Я топнул одной обутой ногой, затем второй. Тяжелые, заразы, но не жмут. Получается, есть в Паксе женщины с ногой сорок второго размера…
– Здесь что? – спросила Нонна, указывая на сумку.
– Мои вещи.
– Сдать! В казарме не положено. А здесь? – она указала на мешок.
– Еда, – смутился я. – Будущих сослуживцев угостить. Так сказать, влиться в ряды.
– Влиться? – засмеялась она. – Хорошее слово. Надо будет запомнить. Насчет угощения сам догадался или подсказали?
– Догадался! – сказал я.
Эмилия про будущую службу мне ничего не сказала. Утром, едва поприветствовав, умчалась. Выглядела при этом хмурой. Хорошо, хоть вигилов дала в сопровождение. Кора, прощаясь, облила меня слезами. Хорошая она девочка, но…
– Молодец! – одобрила Нонна. – Еду можно. Новобранцу угостить сослуживцев при поступлении в когорту разрешается. Остальное – сюда! – она
