Сидевшие за стеной люди, похоже, недавно бежали. Даже в Аретце месяц орень не настолько жаркий, чтобы вспотеть, сидя в засаде на свежем ветерке.
Он рванулся к другому окну, тому, что выходило во двор, распахнул. Ощутил идущую со стороны калитки волну чужих запахов, слегка смягченную расстоянием.
Сердце пропустило один удар и начало биться медленнее. Пульс гремел у Рута в ушах.
Осторожно, стараясь не шуметь, он закрыл створку, повернулся и увидел Гарта, стоявшего на пороге кухни. Качнул головой, сходил к угловому окну, прикрыл и только тогда сообщил:
– Нас окружили со всех сторон.
– Заложим окна? – предложил Гарт, останавливая взгляд на длинном крепком столе, занимавшем весь центр кухни.
Рут обдумывал эту идею ровно мгновенье.
– На все проемы мебели не хватит. Лучше собраться в одной комнате и забаррикадироваться там. Хотя и это просто оттягивание времени…
Увир в коридоре уже задвигал солидных размеров засов на входной двери. Потом замер, растерянно опустив руки. Сказал тяжело, с одышкой:
– Дом маленький, не спрячешься. В Ночь Восставших магов мы хоть по замку разбежались. Кого из слуг не нашли, тот и выжил. Велик был Алый замок и красив, да…
– Ступай, Увир, – мягко сказал Гарт. – Теперь мы справимся сами.
Старик, шаркая ногами, ушел в сторону залы, где остались Арлена с Алвином. Рут указал Гарту взглядом на свою комнату. Предложил:
– Топчан. Закроем им дверь. Пусть, по крайней мере, помучаются на входе.
Они заклинили узкое ложе наискосок между стенами, подперли его деревянным сундуком. Бегом возвратились в зал. Гарт глянул на Арлену, стоявшую перед закрытым окном и тревожно глядевшую на стену, ограждавшую двор. Распорядился мрачно:
– Несите сюда княжну. Мы в силах оборонять лишь одну комнату, соберемся здесь.
– Вообще-то в доме есть подвал, ваша милость, – сказал вдруг Увир. Посмотрел жалко и растерянно. – Маленький и неглубокий, но…
Тарлани на заявление слуги не обратили почти никакого внимания. Арлена и Алвин поспешно направились к двери, Гарт вытащил короткий меч, висевший у него на поясе, и начал его осматривать. Рут повернулся к Увиру, спросил быстро:
– Нианна сейчас в твоей комнате? Той, что рядом с кухней?
Тот кивнул, и подбородок у него задрожал.
Старик лишний, подумал Рут. Дом осажден. Первое правило защиты осажденных крепостей: на стенах должны оставаться те, кто способен держать оружие. А все неспособные – вон, в убежище, подальше от драки.
Рут пробежался по коридору, стукнул костяшками пальцев в дверь по соседству с кухней, вошел, не дожидаясь ответа. Тряхнул Нианну, спавшую на таком же узком топчане, какой был в комнате у него самого.
– Проснись! Вокруг дома какие-то люди.
И тут же отвернулся, давая девице время накинуть платье, брошенное на табурет рядом с кроватью.
Нианна, надо отдать ей должное, оделась быстро. Спросила, часто дыша:
– А что им надо?
– Думаю, пришли за мной и еще кое за кем, – бросил Рут.
Нианна чуть слышно охнула; похоже, решила, что «кое за кем» относится к ней. Он махнул рукой, приказывая идти следом, и помчался назад.
Едва они вошли в зал, явился княжич, неся перекинутую через плечо, словно куль, княжну. По-прежнему бесчувственную. Увир при виде княжьих особ покачнулся, неловко кинулся вперед, кое-как сдвинул в дальнем углу две скамейки. Алвин опустил на них княжну. Появившаяся следом Арлена засуетилась, начала обкладывать неподвижное тело подушками.
Рут посмотрел на Увира:
– Говоришь, есть подвал?
Он припомнил люк у самой стены, в нескольких шагах от входа. Если поставить к стенке стол, люк обнаружат не сразу.
Старый слуга торопливо закивал, расплываясь в робкой улыбке. Рут повернулся к мужчинам Тарланьского дома.
– Учитывая, что магия перестала действовать, за стенами должны быть люди Лиги. Помните рассказ о том маге, к которому они приходили? У того тоже заклинания не сработали.
– Мы будем обсуждать это здесь? – зашипел Алвин, взглядом указывая на Нианну.
Рут нетерпеливо тряхнул головой.
– Вы правы, ее следует убрать. А вместе с ней всех, кто не может сражаться. Увира, Нианну и Арлену лучше спрятать в подвале.
Спасенная им девица тихо стояла в сторонке, опустив глаза в пол и сложив руки на животе. Лицо у нее было напряженно-внимательным. Старый слуга Тарланьского дома смущенно поглядывал на своих господ. Арлена возмущенно вскинула бровки: