Искренне и пылко. Но разве она полюбила меня? О, нет! Она любила только мой титул и мои деньги, вернее, деньги моего отца, будь он проклят. – Генерал заскрежетал зубами и сильнее сжал мои запястья. – Она клялась в вечной любви, но не смогла снять проклятия. Потом была Агата, руки которой я добивался не меньше полугода, и она тоже водила меня за нос, распространяя грязные сплетни за моей спиной. Как они все. И Гретхен, и Катерина, и Луиза, и Тереза. И теперь вы, моя дорогая Мэрион.
– Я не…
– Молчите! – Он прижал палец к моим губам. – Молчите, ради бога, или я прикажу высечь вас прямо здесь, на глазах у слуг и конюхов. Вы думаете, я снова поведусь на прелестное личико? На юное тело? На пылкие клятвы и фальшивые слезы? Как бы не так. – На губах генерала зазмеилась кривая усмешка. – Вам не удастся завладеть ни моим имуществом, ни моим титулом, ни моим сердцем. Вы, все вы, моя дорогая, весь ваш лживый женский род, начиная со сводных сестер, которые тянут с меня на благотворительность, и заканчивая последними альтарскими шлюхами, которые мать родную продадут за бриллиантовое колечко. Вы просите милосердия, но сами готовы вонзить в спину нож. О, я хорошо вас изучил! – Он больно сжал мой подбородок, заставляя смотреть в лицо. Золотое сияние его глаз клубилось в зеркальной глубине, и я снова почувствовала уже знакомое головокружение. – Довольно глупостей и пустых надежд. Милосердия не будет, моя пичужка, оно умерло в моем окаменевшем сердце, а теперь умрете и вы. Но знаете, – тут генерал вздохнул и погладил меня по щеке, придав своему лицу задумчивость, – мне даже будет вас немного жаль. Немного! – Он сложил большой и указательный пальцы в щепотку. – Совсем чуть-чуть. Ну а сейчас вы можете сполна насладиться богатством замка Мейердорфского, замка Черного Дракона!
Перед нами распахнулись массивные двери, и дворецкий в черном строгом облачении низко поклонился старому хозяину и новой госпоже. Галантно, будто и не было никаких угроз, генерал взял меня за руку и ввел в огромный холл, выложенный черным мрамором. Напротив входа во всю стену мозаикой был выложен черный дракон – гребень острый, как зубья пилы, пасть оскалена, янтарные глаза полыхают злобой.
– Кристоф, проводите фрау Кёне-Мейердорф в ее комнаты, – холодно приказал генерал. – Весь верхний этаж в ее полном распоряжении, пусть ходит куда хочет и делает что хочет. За исключением одного… да вы знаете! О правилах замка сообщите сами, меня сильно утомили эти бессмысленные приготовления.
Хлопнув дворецкого по плечу, генерал вложил мою руку в его.
– А вы, дорогая пичужка, – обратился он ко мне, – если вновь вздумаете улететь, помните, что мост поднят, обрывы круты, а виверны голодны. И слуги отвечают за вас головой.
Дворецкий поклонился сначала генералу, потом его супруге и со словами: «Прошу вас следовать за мной, фрау», – повел через холл к витой лестнице наверх.
Я шла и считала ступени, шаги гулко отзывались в голове. Пичужка попала в золотую клетку, что ждет ее теперь? Я кусала губы и не особенно вслушивалась в бурчание старого дворецкого Кристофа:
– Внизу у нас столовая, госпожа. Там же кухня и комнаты прислуги. На втором этаже библиотека и приемная, но обе комнаты закрыты на ключ, и вам лучше не ходить туда.
– Почему? – машинально спросила я.
– В библиотеке много умных книг, которые не пристало читать юной госпоже, чтобы не засорять прелестную головку, – пояснил Кристоф.
Я тотчас возмутилась:
– Не думайте, что я дура!
– Вовсе нет. – Дворецкий слегка поклонился. – И все же лучше не раздражайте хозяина, он бывает вспыльчив. А в приемной уже давно никого не принимают. С тех пор как умерли его сиятельство герцог Готтлиб фон Мейердорф и его несчастный сын герр Мартин.
Видимо, старший брат генерала, тот самый, которому…
– Это правда, что ему откусили голову? – шепотом спросила я, на всякий случай обернувшись, но внизу в холле никого не было, двери закрыты, а по бокам, как темные статуи, стоят часовые. Я вздрогнула и тронула лунную подвеску, с ней почему-то было теплее и спокойнее.
– Отрезали, госпожа, – меж тем поведал дворецкий. – Всего лишь отрезали.
– И генерала не привлекли за убийство? – Я вскинула бровь.
– Это было не убийство, а поединок, моя госпожа, – возразил Кристоф. – Его сиятельство бросил вызов его сиятельству, и его сиятельство этот вызов принял, но проиграл.
– Какой из сиятельств проиграл? – иронично хмыкнула я, хотя и так было понятно.
Проиграл Мартин, истинный наследник замка Черного Дракона, а победил Дитер, бастард, сын мельничихи. Законы в этой стране не уставали меня поражать.
– В западное крыло вам тоже ходить нельзя, – продолжал экскурсию Кристоф, зажигая лампу и поводя ею из стороны в сторону. Тени разбегались, прятались по углам, как неуспокоенные призраки. Было прохладно, жутко и тихо, как в склепе. Правда, чисто, убирались тут на совесть, нигде ни паутинки, ни сора. Стерильная, каменная красота. Мертвая. – Там покои его сиятельства и его рабочий кабинет. Здесь ходите с осторожностью, господин не любит, когда нарушают его уединение.
