Столько гвоздей я насчитала к тому моменту, когда был забит последний и мы оказались погребены в стене.
Глава 26. Замурованные
«Он замуровал нас. Он замуровал нас. Он замуровал нас».
Мне казалось, что я кричу, но на самом деле эти слова бились лишь внутри моей черепной коробки.
Я снова была заперта в мамином шкафу, беспомощная и испуганная. Воспоминания нахлынули на меня разом. Темнота, подступающая со всех сторон, вязкая и удушающая. Мое собственное судорожное дыхание. Запах кед ра и нафталина. Гладкое дерево под пальцами.
Я снова очутилась в ловушке.
Я принялась царапать доски, вгоняя под ногти занозы и обдирая кожу. Не обращая внимания на боль, я молотила по ним кулаками, молясь, чтобы какая-нибудь из них поддалась. В темноте практически ничего не было видно, но я чувствовала, что Джаред рядом со мной занят тем же самым.
– Как мы будем отсюда выбираться? – Мой голос прозвучал глухо, как в склепе.
– Гвозди слишком крепкие. Наверное, он каким-то образом удерживает их на месте.
Джаред прекратил попытки выбраться и обернулся ко мне. Потом обвил руками мою шею и привлек к себе:
– Все будет хорошо.
Он пытался говорить убедительно, но наши тела находились слишком близко, чтобы он мог меня обмануть. Сердце у него колотилось еще сильнее, чем у меня самой.
Моя голова лежала у Джареда на груди. Я слышала, как он дышит. Дыхание у него было учащенное, как и сердцебиение.
Он склонил голову, почти касаясь губами моего уха:
– Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Я вытащу нас отсюда. Честное слово.
Я глубоко вздохнула, по-прежнему утыкаясь лицом в его грудь:
– Не надо давать обещаний, которых не можешь сдержать.
Он обхватил мое лицо ладонями и приподнял его за подбородок:
– Я никогда не стал бы давать таких обещаний, слышишь? Никогда. – (Я кивнула, слишком перепуганная, чтобы во что-то верить.) – Дай мне рацию, – сказал он. – Я выронил свою, когда стрелял в пацана.
Я вытащила рацию из кармана и протолкнула ее между нами. Джаред принялся щелкать регуляторами. Снова и снова нажимая на кнопку, он повторял:
– Лукас? Прист? Алара? Меня кто-нибудь слышит?
– Мы же в стене. Здесь нет приема. – Я зажмурилась, стараясь не заплакать.
– Это не имеет значения. Когда мы не выйдем на связь в назначенное время, они пойдут нас искать.
Я помотала головой, и слезы потекли по щекам вниз.
– Я не хочу, чтобы они нас искали.
– Почему?
Если они спустятся в подвал, они могут пострадать. Слишком много призраков, и нельзя предугадать, что произойдет, если эти несчастные дети решат, будто им что-то угрожает. Тот парнишка с кувалдой, возможно, когда-то был таким же безобидным, как и все остальные.
Я уткнулась Джареду в грудь и попыталась не дышать.
– Кеннеди, ты что, плачешь?
Он отстранился, пытаясь посмотреть на мое лицо, хотя в темноте все равно никак не смог бы его разглядеть.
– Нет.
Он прижал меня к себе, уткнулся подбородком мне в макушку:
– Прости меня, пожалуйста. Лучше бы я отпустил тебя с Лукасом.
– Откуда тебе было знать, как все обернется.
Джаред судорожно вздохнул:
– Он лучший из нас двоих. А я вечно все порчу. За что бы ни взялся.
Я положила ладони ему на грудь:
– Ты всех защищаешь.
У него перехватило дыхание, и он, который всегда казался несокрушимым, наконец сломался.
– Ты так считаешь? Если бы ты знала правду, то никогда бы так не сказала. Я совершил страшное. Хуже, чем сейчас. – Его грудь судорожно дернулась. – Такое, хуже чего не бывает.
Я протянула руку и коснулась его влажной щеки:
– Не может быть, чтобы это было настолько ужасно…
