– Миссис Кэмерон. Ваш покорный слуга, мадам. – Кристи вышел на террасу и отвесил очень церемонный поклон, невзирая на то, что женщина, которой он предназначался, была слепа.
За ним последовал Арч Баг, который, в свою очередь, тоже склонился над рукой Иокасты, но вместо приветствия издал только доброжелательное мычание.
На террасу вынесли еще стульев и виски, как по волшебству появилась тарелка с закусками, зажгли свечи – вечер незаметно стал праздничным, вторя немного нервной атмосфере гуляний на лугу. Вдалеке звучала музыка – звуки вистла[39], играющего джигу.
Роджер позволил себе раствориться во всем этом, на какое-то время можно было расслабиться и снять с плеч груз ответственности. Сегодня ни о чем не нужно было волноваться: все были собраны в одном месте, в безопасности, накормлены и готовы к завтрашнему путешествию. Ему даже не нужно было поддерживать разговор, Том Кристи и Иокаста обсуждали литературную сцену Эдинбурга и книгу, о которой он никогда не слышал. Дункан вставлял редкие комментарии в беседу, но выглядел таким размякшим, что, казалось, вот-вот соскользнет с кресла. А старый Арч… Где был Арч? Ах, вот он, отправился назад на луг, наверняка вспомнив, что должен отдать какие-то последние распоряжения.
Он благословил Джейми Фрэзера за его дальновидную идею отправить вместе с ним Арча и Тома. Эти двое помогли ему избежать множества ошибок, взяли на себя тысячу мелких, но важных деталей и успокоили новых арендаторов перед финальным прыжком в неизвестность.
Роджер глубоко и с удовольствием вдохнул воздух, наполненный домашними запахами далеких костров и готовящегося ужина, и все это напомнило ему об одной маленькой детали, чье благосостояние по-прежнему целиком зависело от него. Извинившись, он прошел в дом и нашел Джема внизу на главной кухне. Мальчик уютно устроился в уголке большой скамьи и ел хлебный пудинг с топленым сливочным маслом и кленовым сиропом.
– Это ведь не твой ужин, правда? – спросил он, усаживаясь рядом с сыном.
– Угу. Хочешь немножко, папа? – Джем протянул ему ложку, с которой тянулись капли сиропа, и Роджер торопливо склонился, чтобы съесть предложенное лакомство до того, как оно окажется на полу. Пудинг таял во рту, он был очень сладким и оставлял сливочное послевкусие на языке.
– Ммм, – промычал он, глотая. – Тогда давай не будем рассказывать маме и бабуле, ладно? У них есть какое-то странное предубеждение насчет мяса и овощей.
Джем согласно кивнул и протянул вторую ложку. Они разделались с остатками пудинга вместе в дружеском молчании, после чего сын забрался к нему на колени и, прижав липкую рожицу к его груди, уснул мертвым сном.
Слуги бегали взад и вперед вокруг них, то и дело дружелюбно улыбаясь. Он лениво подумал, что надо бы встать. Ужин вот-вот начнется: мимо него уже пронесли изящно сервированные тарелки с томленой уткой и бараниной, чаши, нагруженные пушистым дымящимся рисом с подливкой и огромную салатницу с зеленью, заправленной уксусом.
Довольный жизнью и наполненный виски и пудингом, он медлил, откладывая необходимость расставания с Джемом и с ощущением благостного покоя, который дарил ему спящий на руках сын.
– Мистер Роджер? Давайте я заберу его? – сказал мягкий голос. Он отвлекся от изучения волос Джема, в которых застряли кусочки пудинга, и, посмотрев вверх, увидел над собой Федру, горничную Иокасты, которая стояла перед ним с протянутыми руками, чтобы взять мальчика.
– Я помою его и уложу в постель, сэр, – сказала она, и ее овальное лицо стало таким же мягким, как и голос, когда она посмотрела на Джема.
– О. Да, конечно. Спасибо. – Роджер выпрямился, держа Джема на руках, и осторожно встал, ощутив немалый вес ребенка. – Я донесу его, он тяжелый.
Он поднялся за рабыней по узкой лестнице, ведущей из кухни, по пути восхищаясь – отвлеченно, в исключительно эстетическом смысле – изяществом ее фигуры. Сколько ей лет? Двадцать? Двадцать два? Иокаста позволит ей выйти замуж? У нее наверняка есть поклонники. Но он знал, что она, как и Улисс, очень дорога Иокасте, почти всегда рядом с хозяйкой. Непросто будет совместить это с собственным домом и семьей.
Наверху лестницы она обернулась, чтобы забрать у него Джема. Роджер неохотно, но в то же время с некоторым облегчением передал ей свой безвольный груз. Внизу стояла ужасная духота, и его рубашка промокла там, где к ней прижимался Джем.
– Мистер Роджер?
Голос Федры остановил его, когда он уже собирался уйти. Она смотрела на него поверх плеча Джема, и ее взгляд казался смятенным под белым узлом головного платка.
– Да?
На лестнице послышались шаги, и ему пришлось подвинуться, чтобы разойтись с Оскаром, идущим наверх с пустой тарелкой под мышкой – очевидно, он направлялся к летней кухне, где жарили рыбу. Оскар широко улыбнулся Роджеру, проходя мимо, и послал воздушный поцелуй Федре, которая строго сжала губы в ответ.
Девушка едва заметно мотнула головой, и Роджер пошел за ней в холл, подальше от кухонной суеты. Она остановилась возле двери, ведущей в конюшни, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что их никто не слышит.
– Может, мне не стоит ничего говорить, сэр. Может, ничего такого и нет. Но я подумала нужно все равно вам сказать.
Он кивнул, убирая назад влажные волосы с виска. Дверь была открыта, и оттуда доносился легкий ветерок – спасибо господу.
