Но молоко, к счастью

Раздался громкий СВИСТ, и там, где только что кружили летучие мыши, теперь стояло несколько чрезвычайно бледных людей. Впереди всех выступал совершенно лысый мужчина. У него и у всех остальных были чрезвычайно острые зубы.

— Мы фампиры! — закричали они. — А это у фас што? И сами фы чьих будете? Отфечать, а не то мы фас анатомирофать!

— Я — профессор Стего, — гаркнул учёный-стегозавр. — А это — мой ассистент. Мы выполняем важное задание. Я пытаюсь вернуться в настоящее. А он — попасть домой в будущее, чтобы накормить детей завтраком.

При слове «завтрак» все вампиры пришли в неистовство.

— Зафтрак! Мы сегодня ещё не зафтрак! Обытшно мы иметь на зафтрак опарыш под апельсиновый сок. Да, да! Апельсиновый сок придавать им жифость. Жифые жирные спагетти, зело борзо! Но если мы не найти опарыш, мы кушать помошник. Или зажарить профессор.

Один «фампир» вытащил вилку и окинул меня сверху донизу голодным взглядом. А лысый пучеглазый предводитель, больше всех остальных похожий на крысу, спросил:

— А это што за короб?

— Это моё лучшее изобретение, — с гордостью принялся объяснять профессор, но я его прервал:

— Это корзина для сандвичей.

— Для сандфитшей?

— Ну да, сандвичей, — сказал я как можно твёрже.

— А нам так сдаётся, што это машина фремени, — возразил предводитель с ядовитой улыбкой. — И ешо нам так сдаётся, что с этой штукенцией мы можем захафать весь мир!

— Да нет же, сандвичи!

— А што если нажать эту фот кнопку, э? — вступила в разговор дама-вампиресса. Длинные чёрные волосы закрывали её лицо почти целиком, так что наружу выглядывал только один недоверчивый глаз. С этими словами она нажала на кнопку. И мы все дружно перенеслись на шесть часов вперёд.

— Ну?! — воскликнул профессор Стего. — Видишь? Этому прекрасному месту просто не хватало солнечного света.

— Шта??! — взвизгнул главный вампир. И растёкся облаком жирного чёрного дыма. Его спутники последовали за ним.

— А ведь и правда неплохое местечко, — заметил я. — Солнце всё меняет.

Профессор поколдовал над драгоценными камнями, ниточками и кнопками. Потом повернулся ко мне:

— Ну вот, теперь машина времени настроена как положено. Ещё одно нажатие кнопки — и ты увидишь своё время, место и завтрак!

Но прежде чем кончик его хвоста пришёл в соприкосновение с кнопкой, раздался голос:

— Я ПОТОМ ВСЁ ОБЪЯСНЮ. НА КОНУ СУДЬБЫ МИРА.

Рука схватила молоко, которое я берёг так долго, и потянула к себе. Я только успел заметить, что она принадлежала какому-то благообразному господину. Но тут пространственная дыра, через которую она проникла, схлопнулась, — и всё исчезло.

— МОЁ МОЛОКО! — завопил я.

— Он же сказал, что объяснит всё потом, — напомнил профессор. — Я склонен ему верить.

Меж тем пространственная дыра снова открылась. Голос крикнул: «ЛОВИ!», и в меня ракетой полетел пакет.

Но, к счастью, молоко угодило мне прямо в живот — я непроизвольно прикрыл его руками и поймал при этом пакет.

— Ну вот, — сказал профессор. — Теперь снова всё нормально.

— Но он же сказал, что объяснит всё потом, — напомнил я. — А это какое-то слишком краткое объяснение.

— Это ещё «потом», — возразил Стего. — Ещё только «сейчас». А «потом» — это «потом».

Он снова принялся переставлять камушки и верёвочки на крышке машины времени.

— Итак, — сказал он наконец, — координаты расчётной точки введены. А теперь — стартуем навстречу твоему завтраку!

— …Ты хочешь сказать, что за окном нашего дома висит воздушный шар со стегозавром в корзине? — спросил я отца.

— Вовсе нет, — ответил он. — Сейчас вы всё поймёте.