Оба надели противогазы и шлемы, превращаясь в космонавтов, помахали руками Виртову.
Лариса повернула правую ручку, и байк бесшумно тронулся с места, оставляя позади сгоревший багги и товарища, с которым прожили не один год бок о бок.
Глава 12
Там, где нас нет
Миранду, один из спутников[14] Урана, не зря назвали «лоскутным» спутником. Этот небольшой каменно- ледяной шар диаметром всего в четыреста семьдесят два километра, словно слеплен из разных кусков льда, которые выглядят из космоса полосатыми лоскутами материи, ориентированными под разными углами. Складывалось впечатление, что спутник раскололи в древние времена, а потом без разбора собрали и склеили обломки, не утруждая себя подбором граней, как в игре с кубиком Рубика.
Причина такого ландшафтного разнообразия Миранды стала известна только в начале двадцать первого века. Учёные доказали, что виновата в этом приливная сила Урана, вызывающая у Миранды судороги, взламывающие её ледяную оболочку.
Поскольку масса спутника не превышает семьдесят миллиардов тонн, сила тяжести на его поверхности почти отсутствует, что сразу почувствовали все пассажиры «КАМАЗа».
Грузовик остановился посреди ангара очередного портала, и Роза проговорила со смешком:
– Надеюсь, нас теперь не догонят.
– Что это за место? – спросил Веденеев.
Роза пообщалась с проводником, и тот скупо поведал штурману историю Миранды и привёл её характеристики. Проверить, действительно ли поверхность малой планетки похожа на лоскутное одеяло, у курьеров не было никакой возможности, для этого нужен был летательный аппарат, поэтому интерес к перевалочному порталу увял. Да и приюта здесь не оказалось.
– Идём дальше, – решила начальница отряда.
– Где остановимся?
– На Тритоне.
– Это, кажется, спутник…
– Нептуна.
– А потом?
– Этот трек я не знаю. – Роза снова обратилась к проводнику с вопросом, выслушала ответ. – Он говорит, что петлевых ходов между маммианами было создано немало, и куда выведет этот, он может лишь предполагать. Скорее всего, мы окажемся либо на Плутоне, либо на другой малой планете пояса Койпера. Узнаем, когда туда попадём.
– То есть мы делаем крюк?
– Петлю.
– Какая разница? Нашей миссии этот крюк не помешает?
– Когда мы покинем границы Солнечной маммианы, Харон свяжется со своими… с нашими партнёрами, и они помогут нам добраться до цели.
– Что ж, вам видней.
– Поехали.
Никанор, успевший всё-таки поспать два часа и чувствующий себя сносно бодрым, вывел грузовик из ангара.
Вырвались на поверхность Миранды, увидели тусклый, синий с фиолетовым, размытый шар, занимавший полнеба, – Нептун, похожий не на планету, а, скорее, на сферический кусок синей ваты, исполосованный посредине розоватыми струями.
Резко похолодало. Температура поверхности спутника приближалась к минус двумстам градусам по Цельсию.
– Левее, вдоль борозды, – сказала Роза. – Это начало каньона, нам туда.
Грузовик, подскакивая на неровностях как воздушный шарик, проехал всего три десятка метров и нырнул под козырёк ледяной коросты, накрывавшей борозду. Фары машины высветили неровное отверстие в грязном слое льда, куда и воткнулся «КАМАЗ».
Проводник поколдовал над своим навигатором.
В трещиноватой стене пещерки разошлись сегментами треугольники ворот, пропуская машину в тамбур портала.
– Что-то новое, – заметил Веденеев, кивая на сегменты ворот. – Раньше все двери уходили вниз.
– Возможно, этот портал строили другие люди, – сказала Роза.
– Люди?
– Не придирайся к словам. Половина населения вашей Земли – не люди, хотя и имеют человеческий облик. Точно так же половина жителей галактической маммианы – гуманоиды, как принято называть человекоподобных, однако настоящих людей мало.
– Настоящие – это какие?
