некому передать… И видеть лица родных. Двоюродных и троюродных.
У родных!
На которых отчетливо читается: «Сдохни, гнида!» И мелкими буковками внизу: «И не забудь завещание в нашу пользу…»
Что об этом думает сам Карлайл — никого не волновало.
Вслух — да, «дядюшка», «родной», «любимый»…
А внутри — яд. Клыки и когти…
А у Карлайла — безнадежность.
Никого. Никого не осталось.
Внуков не будет.
Семья Видрасё мертва.
И он тоже мертв. Видимость жизни, только видимость.
Так он думал до сегодняшнего утра. Когда в гости пожаловал адмирал Висен.
Адмирала и его родственника, заседающего в сенате, Карлайл откровенно не любил. Выскочки. Плебеи. Всего три поколения как пролезли в Сенат — и то интригами. Что его могло привести?
Загадка.
А загадок Карлайл не любил. Да и…
Ему хотелось хоть чем-то отвлечься от своей боли.
Отвлечение удалось на славу. Сердце колотилось как бешеное.
Дочь Дины?! Возможно ли такое? Подделать можно что угодно! Но…
Карлайл слушал записи. И все больше уверялся, что ему не лгут. Следил за мимикой людей, которые, кажется, и не знали, что их пишут. Вспоминал. И…
Неужели у него есть надежда?!
И все же он боялся поверить.
До самого последнего момента боялся. Пока не увидел на экране лицо дочери.
Только краски были другие. Белое — черное. А так…
Это была Иридина. Такой она была лет в семнадцать. До операций, которые сделали ее безупречной. Но… лишили индивидуальности.
А это… это была именно она. Его дочка. Только белые волосы и черные глаза.
Но — Дина.
Бешено забилось сердце.
— Вам что-нибудь дать? Видрасё, вы в порядке?
Карлайл Видрасё поднял взгляд на Висена.
Ей-ей, ближе и дороже сейчас у сенатора никого не было. Сказали бы ему все отдать — не глядя бы подписал дарственную на все состояние. За такое — не жалко.
Карлайл сморгнул. Что-то резало глаза, словно в них песку насыпали.
— Хотите выпить, Висен?
Тиндарон Висен приподнял брови:
— А вам можно?
— Нельзя. Но за такое… Плевать на медиков!
Спустя двадцать минут мужчины пили дорогущий земной коньяк и разговаривали. Тиндарон рассказал историю Авроры. Показал ее детские (спасибо Шантро) фотографии. Подростковые. Рассказал о ее учебе.
— Наша кровь. — Видрасё смотрел влажными глазами на экран — теперь уже на большой. — Наша кровь…
— Более чем. За все это время — ни одной интрижки. Даже Тару отказала. Призналась, что только один раз с кем-то была… и это было в экстремальной ситуации.
— Вот как?
— Я подозреваю, что это было где-нибудь на флоте. Но вообще — ее прозвали Ледяным Навигатором. А еще Зимней Леди.
— Серьезно?
— Ее интересует только работа.
— Моя кровь…
Тиндарон не стал комментировать. Особенно вспоминая Алиента Видрасё, в этот миг подыхавшего в одной из клиник. То есть, простите, проходящего
