Она торопливо догнала мужчину и положила ему руку на плечо. Тот обернулся и, удивленно воззрившись на брюнетку, спросил:
— Чем могу помочь?
— Ой… — опустила руку девушку, узнав в человеке конферансье. — Вы — не он.
— С этим трудно спорить, — улыбнулся мужчина во фраке. — Я — это я. А вам кто, собственно, нужен?
— Мне?.. Мне нужен ваш фокусник. Он только что выступал.
— Рудольф? — Конферансье развел руками. — Его нет.
— Как нет? — пробормотала брюнетка, изумленно блеснув очками.
— Так — нет. Сразу после окончания представления он выехал в аэропорт. Он очень спешил. Ради него специально задержали рейс.
— Как в аэропорт? — в еще большем недоумении пробормотала девушка. — На какой самолет?
— Гастрольный тур Северинского по Сибири закончился, — объяснил конферансье. — А сегодня вечером у него какое-то представление в Москве. Даже по телевизору будут показывать. В прямом эфире!
— Да, но как же… Как же мой Игорь?
— Простите, не понимаю, о чем вы.
— Нужно срочно ехать в аэропорт! — взволнованно проговорила брюнетка и рванулась с места.
Конферансье удержал ее за руку и улыбнулся:
— Простите, девушка, как вас зовут?
— Женя.
— Женечка, милая… — голос конферансье звучал мягко, по-отечески. — …Вы не успеете. Его самолет вылетает через десять минут, а до аэропорта вам ехать минут двадцать.
Девушка умоляюще прижала руки к груди.
— Но я должна его остановить! Он не может улететь!
— Очень даже может, — возразил конферансье.
Плечи брюнетки обмякли, словно из нее выпустили воздух. Она несколько раз растерянно моргнула и вдруг всхлипнула.
— Да в чем дело-то? — спросил конферансье, озабоченно вглядываясь в лицо девушки. — Что случилось?
— Ваш фокусник… — промямлила Женя, утирая ладонью слезы. — Он украл моего жениха.
— Как жениха?
— Так, жениха. — Она медленно сползла по стене на пол, опустила лицо на ладони и горько зарыдала.
Конферансье несколько секунд стоял, переминаясь с ноги на ногу и растерянно глядя на рыдающую девушку, затем развел руками и, пробормотав «извините», зашагал прочь.
2
Тетя Шура одним залпом выплеснула бренди себе в глотку. Закусив жирным куском мяса, она повернулась к дочери, белокурой двадцатилетней красавице, и прошамкала с набитым ртом:
— Викуша, съешь еще кусочек.
Вика скривила лицо.
— Мам, ну ты что — я же на диете. Пусть Женька ест, ей бояться нечего, она и так жирная.
Тетя Шура покосилась на очкастую племянницу и брезгливо фыркнула:
— Еще не хватало. Чтобы я лучшие кусочки этой дуре отдала. Сама съем.
— В тебя уже не лезет.
— Ничего. Не пропадать же добру.
И тетя Шура еще активней заработала мощными челюстями.
Женя посмотрела, как та жует, и отодвинула тарелку. Она взяла со стола пульт и включила телевизор.
На экране появился моложавый мужчина интеллигентной наружности.
