и стали ждать показа первого фильма. В темноте Ален нашел руку девушки и легонько сжал ее. Несколько мгновений она колебалась, потом решила не высвобождать ее. Увлеченные друг другом, они почти не обращали внимания на экран.
— Пообедаешь со мной? — шепотом спросил ее Ален.
— С удовольствием, — так же тихо ответила Мари и слегка подалась в его сторону.
“Бриали обычно всегда бывает прав”, сказал самому себе Делон, “но в этой девушке он ошибся. Она ничем не напоминает школьницу.”
Выйдя на улицу, он задал ей вопрос:
— Ты где-то учишься?
— В колледже, в Париже. Скучно, да?
— Не имею понятия, но мне бы не хотелось там оказаться, кроме как встречая тебя.
— Спасибо, — обрадовалась Мари. — Ловлю тебя на слове. Все девчонки умрут от зависти, если ты зайдешь за мной в колледж. И преподавательницы тоже будут задеты.
— Ты изучаешь там искусство делать комплименты?
Девушка мило улыбнулась и потупилась.
— Я боялась, что ты мне не позвонишь, — сказала она. — Телефон пришлось отдать твоему другу.
— Он сберег его для меня. Кстати, где ты остановилась?
— У нашей семьи вилла за городом. Мы отдыхаем на ней летом. Хочешь завтра приехать к нам?
— Нет, спасибо. Приезжай в город завтра вечером. Мы погуляем по набережной.
— Договорились.
Наскоро перекусив в кафе, они расстались. Ален проследил, как девушка садиться в автобус и направился в гостиницу. Просмотры потеряли для него всякую привлекательность, почему-то он был уверен, что Зельцник предложит ему подписать контракт. Утром Бриали своими рассуждениями заставил его усомниться в этом, но он вспомнил прощание с Уилсоном, расположение к нему американца и перестал думать о возможности неудачи.
— Жан-Клод, ты здесь? — спросил он, открывая дверь номера магнитной карточкой. Ему пришлось по душе это изобретение, позволяющее не беспокоиться о ключе, так как такие карточки выдали им обоим.
— Мы здесь, — отозвался тот из гостиной.
Ален вошел в комнату и увидел стройную женщину, сидящую в кресле у окна.
— Познакомься, это мадам Мишель Корду, — сказал Бриали. — Мадам, это мой друг, Ален Делон.
— Просто Мишель, не надо церемоний, — произнесла она, взглянув на молодого человека любезно и одновременно оценивающе. — Жан-Клод говорил, что Вы хотите попробовать сниматься в кино.
— Да, — ответил Ален. — Эта мысль возникла недавно, но мне она очень нравится.
— По возвращении в Париж я познакомлю Вас с мужем. Может, он организует Ваш дебют.
— Благодарю Вас, Мишель, — тихо сказал Ален и не стал рассказывать ей о возможном контракте с Голливудом, боясь сглазить удачу.
— Ну что, вы проголадались? Пора ужинать? — вступил в беседу Бриали.
— Ты удивительный человек Жан-Клод, — улыбнулась Корду. — Всегда говоришь правильные вещи.
— Я тоже это заметил, — сказал Ален.
— Спасибо, друзья. Доверите мне выбор блюд?
— Конечно, — ответили они.
Вечер оказался прохладным, с моря дул ветер, и они не стали задерживаться в открытом кафе. В застекленном ресторане неподалеку все места были заняты, поэтому они направились в сторону отелей.
— Ужас, что творится в Каннах во время фестивалей, — пробормотала продрогшая Мишель. — Приличным людям негде присесть.
— Ничего, через пару дней все уедут, — заметил Бриали.
— Но ведь и мы тоже! Приглашаю вас обоих к нам на ужин на следующей неделе. Узнаю, когда муж будет дома и перезвоню вам в понедельник, чтобы назвать точную дату. Согласны?
— Конечно. Хочешь выпьем вина в баре гостиницы? — спросил Жан-Клод у Мишель.
— Нет, спасибо. Осталось еще два дня до закрытия фестиваля, не хочу простудиться и пропустить их. До встречи, завтра увидимся.
— До свидания.
Друзья поднялись в номер, и Ален сказал:
— Я не видел тебя сегодня на просмотре. Ты не ходил?
Жан-Клод замялся и после паузы ответил:
— Нет, встретил кое-кого из знакомых.
— Дай угадаю. Белокурую немку, подругу Герберта.
— Ты стал чрезвычайно догадлив? — прищурив глаза, произнес Бриали. — Тем не менее, ты прав. Эльза — чудо. А что Мари?
— Она оказалась на редкость милой. Мы встречаемся завтра вечером.
— Ну-ну, зря теряешь время.
— Не уверен, — сказал Ален. — Она ведет себя далеко не по-детски.
— Значит, она недавно поступила в колледж.
Молодой человек нахмурился. Его друг обладал поразительной способностью верно угадывать подробности из жизни людей. Однажды Ален поинтересовался, как ему это удается, и тот ответил:
— Жизненный опыт — незаменимая вещь. Когда начнешь сниматься, сам почувствуешь.
Следующий день прошел скучно. Знаменитости начали потихоньку исчезать с просмотров, и Ален спросил у Жан-Клода:
— Они уехали в Париж?
— Сомневаюсь. Закрытие фестиваля не менее интересно, чем первый день. Скорее всего, они празднуют встречу со старыми знакомыми.
К молодому человеку никто больше не подходил с предложением участвовать в съемках, но он считал, что встреча с Уилсоном стоит трех других предложений.
— Я не уверен насчет Голливуда, — говорил Жан-Клод. — Может они и сделают из тебя “звезду”, но представь, как долго придется трудиться, чтобы обойти американских актеров. Они знают английский, живут в этой стране и знают все американские порядки. Впрочем, в любом случае, ты получишь опыт и заработаешь денег.
Ален считал, что эта перспектива куда заманчивей, чем его предыдущая работа.
Вечером они гуляли с Мари по набережной, освещаемой фонарями и разноцветными лампочками открытых кафе.
— Не представляю, как смогу жить в Америке, — сказал Ален. — Там все по-другому.
— Три года назад я навещала папу в Бостоне, — сообщила Мари.
— Ты летала в Америку? — удивленно спросил ее спутник.
— Всего на неделю. Папа предложил мне приехать, чтобы практиковаться в английском языке. Мне не захотелось затягивать визит, потому что было скучно.
— Уверен, что мне не придется скучать. Хочешь выпьем вина в кафе или у меня в отеле?
— Не сегодня, — потупилась девушка.
— Что, вино будем пить завтра?
— Нет, — она подняла на него свои большие глаза. — Давай зайдем в кафе.
Они долго сидели за столиком, и Ален подробнее распросил Мари о ее поездке. Однако ничего интересного для себя не узнал. Девушка с ужасом вспоминала долгий перелет, удаленный от города отель, где они с отцом остановились и непривычные блюда американской кухни. В конце разговора, она с практичностью парижанки заметила:
— Ко всему можно привыкнуть.
— Ты — очаровательный философ, — прошептал Ален и обнял ее.
Он обхватил ее лицо руками и нежно поцеловал в губы. Девушка закрыла глаза и положила голову ему на плечо.
— Может, передумаешь? — шепнул он.
Она прекрасно поняла, о чем он спрашивает и отрицательно покачала головой, отчего ее волосы закрыли Алену лицо. Освободившись от них, он сказал:
— Ты пахнешь ландышами и сама, как весенний цветок. Завтра последний день фестиваля, в пятницу мы с Жан-Клодом улетаем в Париж. Встретимся завтра вечером?
— Да, — ответила Мари, неохотно высвобождаясь от объятий Алена. — Мы сто лет не увидимся, потому что моя семья вернется в Париж только через две недели.
— Ничего, я считать дни до твоего приезда.
Девушка рассмеялась и ответила:
— Я позвоню тебе в понедельник.
Ален мысленно пересчитал количество звонков, ожидаемых в тот день и усмехнулся.
Вскоре он посадил Мари на автобус и вернулся в гостиницу. Бриали сидел в номере у телефона, отвечая на звонки, и тщательно записывал информацию. Он помахал другу рукой и продолжил разговор.
— Спасибо, Герберт, думаю, мы придем. До завтра, — сказал он и положил трубку.
— Ален, фантастический успех! Мы приглашены завтра на пять вечеринок. Я набросал на листке имена приглашающих и названия ресторанов. Давай выбирать.
